Ника Бойко - Посланник Смерти (СИ)

Я вышла, дед, загнувшись, смеялся посредине комнаты, Сергей зло сопел.

— Это что? — удивилась я, осматривая строгий костюм и начищенные до блеска ботинки, — нас в таком виде не пустят.

— Серег, признайся, — влез старик, — костюм с выпускного?

Сергей густо покраснел.

— Нет, на торжественные случаи покупал, — взорвался он.

— Не пойдет, тетрадь придумай что-нибудь по-быстрому, по магазинам нет времени бегать.

Тетрадка тут же нарисовала эскиз.

— Как? — самодовольно спросила она.

— Пойдет, дядя Сережа закройте глаза.

— Какой я тебе дядя?

— Тогда как мне к Вам обращаться?

— В зависимости от того сколько тебе лет.

— Глаза то закрой, — рыкнула тетрадь.

Сергей неохотно выполнил её просьбу, его тут же обволокло голубое облако и сформировалось в костюм, Сергей, как и я, был весь в коже и такие же подведенные глаза.

— Открывай, — разрешила я придирчиво осмотрев его наряд.

Сергей покосился в зеркало.

— Ё — ип-да, я умываться.

— Зачем?

— В таком виде я да же в глухую ночь подъезд не выйду, а уж тем более в людное место, где можно встретить знакомых.

— Это же для дела, хотя если честно накрашенные мужики меня пугают, — поделилась я своими опасениями.

— Так сколько? — вышел из ванной Сергей, чисто умытый.

— Чего? — не поняла я.

— Лет?

— Лет? Я не знаю, тетрадь, а сколько мне?

— Когда умерла?

— Ну да.

— Ты не дожила до своего шестнадцатилетия два дня, — сказала тетрадь.

— Вот видите, а как мне Вас называть?

— Зови Сергеем, я не настолько уж стар.

— А Вам сколько?

— Это тебе зачем?

— Просто интересно.

— Двадцать пять будет, через несколько месяцев.

— Ух — ты, если перевести на живой, я Вас старше. Билеты Вам, сумочка мне. Тетрадь прости, но в таком наряде тебя негде спрятать, так что придется остаться дома.

— Но ты тогда, же будешь совершенно беспомощная? — испугалась тетрадь.

— Ничего как-нибудь справимся, — беспечно отмахнулась я.

— Хорошо, но я не могу оставить тебя беззащитной, вырывай.

— Ты с ума сошла, не за что.

— Вы о чём? — влез, прислушавшись, дед.

— Она лист предлагает, — зло насупилась я.

— Да не лист, а маленький клочок.

— Я же сказала что нет.

— Так дерни, без неё ты даже свет не увидишь, а про остальное вообще молчу.

— Да вы что смерти моей хотите? — испугалась я уже по-настоящему.

— Не понял, — сказал Сергей.

— Как только кончится тетрадь, я исчезну, но никто точно не знает, сколько листов в твоей тетради, а проверять я не собираюсь, вдруг он и действительно последний.

— Хорошо, вырывать не будем, но другой способ, то есть?

— Точно, — обрадовалась тетрадь, — скрепка, можешь видеть свет, да и Сергеем болтать.

— Меня это устраивает, — согласился Сергей.

— Тебе придется держать меня за руку, — насупилась я.

— Справлюсь. Идем.

Тетрадь пожертвовала скрепку, я обещала клятвенно вернуть, закрепив ее на шее на шнурке, мы вышли из подъезда, возле него стояла небольшая машинка.

— Ура, у моего папы был такой же москвич, — обрадовалась я.

— Многие твоей радости не разделяют, — насупился Сергей.

Я коснулась его руки, тот непроизвольно вздрогнул.

— Машина хорошая, но нам нужно не это. Сергей можно я немного ее изменю? — попросила я.

— Немного, это как?

— Просто.

Я отпустила его руку и коснулась капота, машина пошла легкими кругами и через мгновение, она изменилась, став чёрного цвета, на капоте на рисовался огненный череп, салон был обтянут красной кожей, машина стала как говорят навороченной. Сергей присвистнул.

— Это только до двенадцати, как в Золушке, — обрадовалась я, — едем.

Я села на переднее сиденье и пристегнулась, машина рванула с места, и уже через час, мы были недалеко от стадиона. Я протянула ему руку, Сергей вздохнул и взял. Вокруг стадиона толпилась толпа молодежи с плакатами, игрушками, цветами, девочки скулили и подпрыгивали. Я, осматриваясь по сторонам, резко остановилась.

— Что? — спросил Сергей.

— Та девочка, она хочет умереть, — тихо передала я ему свои мысли.

— Я плохо тебя слышу.

— Прости, та девочка, хочет умереть.

— Самоубийца?

— Нет, свет не тот, она просто на краю.

— Не понимаю?

— Это сложно, человек часто стоит на краю, но это не страшно, странно она почему-то мне не нравится. Слишком уж близка она у него, нужно тетрадь попросить пусть, потом все о ней разузнает.

Сергей тоже присмотрелся.

— Она, — указал он кивком головы, — думаешь ей сколько?