Ули Драфтер - Преумножающий дары

— Это первое, что я сообщил им, — говорит он.

Я смеюсь.

— Благодарю вас, Фагир, — говорю это, скидывая верх облачения, — ваша работа будет оценена по-достоинству.

Снимаю остатки одежды, опускаясь в резервуар, ступая по его дну, подхожу туда, где стоит орос.

— Прошу вас присоединиться и испытать прочность вашего творения, — проявляю свою сому сквозь оболочку, выходя на берег перед ним, — вы заслужили это право. А те, кто не услышали моей просьбы, сами проявили себя глупцами.

Я беру обе руки столь близкой мне по сути своей энергоформы, притягиваю к себе. Металл одной и грубая плоть другой руки смыкаются на моей спине. Я же сам готовлю его тело к соединению. После этого, Фагир сам перехватывает меня, так же охваченного иллюзорным огнем проявленной сомы, приподнимает и опускает прорезая мою плоть. На мгновение сознание меркнет от боли, но потом, энергетическая составляющая реагирует давно забытым ощущение легкости и тепла. Оболочка повреждается от несвойственных ей воздействий, но матрица моей сомы получает долгожданный сдвиг к состоянию экстаза.

Орос, держащий меня, сам не ожидает такого, замирает, глядя на меня. Я же в знак одобрения, кладу ладонь на его плечо, пуская импульс для усиления удовольствия. Этого становится достаточно, поскольку меня снова приподнимают, насаживая на инструмент контакта, разрывая и раня изнутри.

Боль, разрушение оболочки — все это воспринимается мной как напоминание контакта с Патроном. Но теперь оно приносит не только мучение, а забвение. На волне оглушения от сильных и множественных ранений, когда тело ороса прорывается а мое, я чувствую все возрастающую горячую волну. Она бьется о берега чувствительности оболочки и, наконец, на достаточной амплитуде, переливается через них, захватывает чувства сомы, топит последние отголоски боли. Орос уже без страха, поддаваясь своему инстинкту, крепко перехватывает слабое тело, врезаясь в него, разрывая собой. Подобно моему хозяину, орос на последних этапах делает особенно сильные движения, наконец, разрывая меня от самого входа в мое тело до середины живота. Я сразу запускаю восстановительные процессы, самостоятельно, Мне приходится оттолкнуть от себя Фагира, чтобы не забрать случайно его реликт. На столько сильным оказывается процесс распределения.

Пламя истинного тела гаснет, иссякает оно и в отражениях окуляров Фагира. Теперь, в его глазах я снова воплощение Миштар, а не его вожделенный бог огня. Привычным жестом, склоняясь передо мной, он ждет моего решения. Я же оглядываю место изолятора, понимая, что след на моей и его ауре никуда не делся.

— Источник, Фагир, — снова оборачиваюсь к нему, — он для очищения ауры, ведь верно?

— Я не столь искусен в терминах, Миштар, но гро упоминали такую возможность.

Я подхожу к нему, помогаю снять одежду, вместе с собой завожу в искусственное озеро.

Действительно, пропущенная сквозь энергетический заслон, вода выносит в себе часть заряда. След в ауре медленно вымывается, растворяясь в ее потоке. Это происходит как с моим, так и со следом ороса.

— Фагир, — говорю ему, прижимая за плечи, — мне будет нужно еще пять таких изолятора, — его страх отступает, он понимает, что я не намерен уничтожать его как носителя знания, — только источник там будет не обязателен.

В последующие дни я заканчиваю обучающие бои тем, что решаю брать сильнейших с собой в изолятор. Именно так мне удается снизить накопленный дисбаланс энергии.

Слабое тело оболочки не раз было разорвано воздействием порой не одного ороса сразу. За процессом перераспределения и мощным экстазом, я почти не чувствую боли от разрушения. Это радует, потому как готовит к взаимодействию со своим хозяином.

Только энергоформы нейтрального уровня тем и слабы, что не могут перекрыть отдачу своей энергии. Это я понял на собственном опыте. Несколько десятков оросов так и не покинули изолятор, растворив свою энергию во мне. Их тела же я поглотил, обращаясь в истинный облик. Но чем дальше, тем больше я учусь взаимодействию с энергоформами, вникая в саму суть их устройства.

Только в этот раз, когда я остаюсь в изоляторе один, очищая матрицу и ауру оболочки, в источнике, понимаю, что ко мне пришел изобретатель этого места. Фагир стоит на пороге. Он теперь не склоняется передо мной, но я рад — я долго добивался, чтобы этот орос вел себя со мной на равных. Под его руководством не только возводились изоляторы энергии, но и было продолжено обучение других оросов, способных к освоению знаний.