Екатерина Шашкова: Тропы Междумирья

— Кто тебе сказал такую чушь? Ты даже не представляешь, насколько красива! А что чумазая, так это дело поправимое. Воды — полный родник. Иди да умойся.

Наверное, это был дельный совет от чистого сердца. Умыться действительно бы не помешало. Но вместо этого я упрямо осталась стоять.

— Нам нужно поговорить, да? — вздохнул Флай.

— Да.

— Ладно. Я, в общем‑то, за этим и пришёл. Предлагаю забыть всё, что случилось этой ночью. Всё, что произошло, вся эта магия, и моё воскрешение, и что я потом сказал и сделал — это очень важно, очень сложно, очень трудно принять, и мы обязательно это когда‑нибудь обсудим. Но не сейчас. Сейчас я всё равно не смогу найти нужных слов, чтоб объяснить, что творится у меня в голове. Но в любом случае официально заявляю: я повёл себя как идиот и наговорил всяких глупостей. Имеешь полное право наговорить мне каких‑нибудь глупостей в ответ и…

— Погоди! — перебила я и прислушалась. Кусты еле заметно шелестели. И это в безветренную‑то погоду! — Госпожа Соланж, а вы можете не подглядывать? И, желательно, не подслушивать!

— Дожили, уже мимо пройти нельзя! Отовсюду гонят! — проворчала никса, но смиренно удалилась.

По крайней мере, мне хотелось верить, что она именно удалилась, а не стала невидимой. И ещё — что рыжий проблеск в противоположных кустах мне только почудился.

— Я продолжу? — смиренно спросил Флай и, дождавшись моего кивка, вернулся к извинениям. Честно говоря, мне казалось, что извиняться за всё произошедшее должна как раз я. Но если ему так хочется высказаться первым, то пусть говорит. — В общем, можешь меня как‑нибудь обидно обозвать. Или даже поколотить, только не сегодня и не очень сильно. И ещё можешь выйти за меня замуж, но это уже крайняя мера. Если вдруг ты очень — очень обиделась! Если не очень — можешь не выходить, разрешаю.

— Ты сумасшедший! — невольно хихикнула я. — Ну зачем я тебе, а? Ты же видел, что я такое!

— Именно потому, что я сумасшедший! И ты — точно такая же. Поэтому смирись, Марго. Смирись — и прими уже, наконец, предложение. Я всё равно не отстану.

— Ты же говорил, что второй раз на неделе предлагать не будешь!

— Когда я это говорил, на моём внутреннем календаре был ещё Бельтейн. А он был явно не на этой неделе. Ещё возражения будут? Ну, давай, придумывай! В прошлый раз ты особенно напирала на то, что такой знатный дворянин, как я, не может связать жизнь с фиктивной племянницей Муллена. Сейчас, небось, скажешь, что всё поменялось, и теперь какой‑то там предонский княжич явно не пара для законной правительницы Альсоро?

— Упс! — сказала я.

Потому что про законную правительницу до меня дошло только сейчас.

Нет, я об этом давно знала и помнила, но в фоновом режиме. А тут вопрос вдруг стал насущным.

И осознание этого меня не обрадовало.

Флай, видимо, всё понял по моему лицу:

— Вот тебе и упс. Но, знаешь, у меня тоже нет никакого желания становиться принцем — консортом. Поэтому, если ты решишь принять корону, я, наверное, передумаю на тебе жениться.

— Только попробуй сбежать! — фыркнула я.

— Ага, то есть предложение ты принимаешь?

— Я… ну…

Я почувствовала, как начинаю заливаться краской не хуже Ксанки. Щёки горели, сердце колотилось, как эльфийский таран в ворота. Почему в битвах всё так легко, а в жизни — так сложно? Даже если всё очевидно, и надо произнести одноединственное слово, я стою, туплю и боюсь всё испортить. И что он только во мне нашёл?!

— Давай, Марго! — не унимался Флай. — Ты же такая смелая девочка! Хватит искать отговорки, скажи всё открытым текстом. Ты меня любишь?

— Да, — выдохнула я, уставившись в землю.

— А замуж за меня выйдешь?

— Да. Только…

— О боги, опять какое‑то «только»!

— Да нет, я… Ну… Надо просто понять, выхожу я замуж за Флайяра или за Итьера. Мне без разницы, как ты теперь будешь себя называть, но людям же не объяснишь. Я не хочу, чтоб вместо первой брачной ночи нас сожгли на городской площади.

— Что‑нибудь придумаем, — беззаботно отмахнулся мой… теперь уже, наверное, жених. И достал из кармана всё то же многострадальное кольцо: — Давай палец, чудо ты моё остроухое. А если волнуешься за первую брачную ночь, то её можно и прямо здесь отрепетировать.

— Эй, кому‑то же запретили руками размахивать! — шутливо возмутилась я.

— Я, возможно, открою тебе страшную тайну, но это делают не руками!

Флай обхватил меня за талию, прижал к себе и легонько поцеловал в нос. А потом просто поцеловал. Я послала к чёрту все свои страхи — и ответила на поцелуй.