Алёна Волгина - Дорога до Белой башни

Деревце он выдернул из земли, не глядя. Сначала мазнув листьями по глазам этой твари, он ткнул развилкой деревца в крощиха, а его корни постарался упереть в ствол ближайшего дуба. Крощих завертел головой и взревел, деревце в руках затрещало. Нет, не успею! — мелькнула мысль. Треск опоры, шум от броска крощиха и его рёв слились воедино. В следующую секунду Аларик обнаружил себя чуть ли не верхом на чудовище, схватившимся за его пасть. Подобную позу он видел у одной скульптуры в замке мастера Файерса, где какой-то мускулистый мужик разрывал пасть то ли льву, то ли гидре, не поймешь. Увы, Аларик был не настолько силён, да и крощих был очень скользкий, выворачивался и полосовал его хвостом по предплечьям, по бокам — куда мог дотянуться. Он почти вывернулся, и тут кьяри от души приложил его зарядом магии прямо в раскрытую пасть. Крощих взревел напоследок и медленно осел на землю, Аларик едва успел откатиться в сторону. Такая туша и быка придавит, не то что человека.

Он лежал, пытаясь отдышаться и заново осознавая, что всё ещё жив. По туше крощиха прошла судорога, и он затих. Хорошо всё-таки, что у этого чудовища крепкая шкура! Кого другого таким зарядом размазало бы по всей опушке и по нему в том числе, приятного мало. А этот лежит себе, и пусть лежит. Нечего было на меня варежку разевать, приятель, — подумал кьяри и попытался встать. Это оказалось не так-то легко. Он нашарил обломок своей импровизированной рогатины и с трудом поднялся. Болело всё, на руки страшно было взглянуть. Человек после такого приключения обзавёлся бы страшными шрамами на всю жизнь, но организм кьяри, к счастью, более гибок и вынослив. И всё же прямо сейчас возвращаться в деревню не следовало — вопросов не оберёшься. Ясно же, что в одиночку крощиха одолеть может только колдун, а Аларик не хотел обнаруживать перед сельчанами свои способности. На благодарность он не рассчитывал, а вот неприятностей можно было огрести запросто. Надо бы найти местечко и отлежаться хотя бы до вечера, дать время организму залечить самые серьёзные раны.

Кьяри вдруг насторожился. Неподалёку слышались чьи-то взволнованные голоса, и они явно приближались. Кто-то направлялся прямо сюда. Да, нашумели они с крощихом знатно. Куда же спрятаться? К счастью, неподалёку обнаружился достаточно глубокий овраг, и его ближний склон оказался довольно пологим, так что туда хоть с трудом, но можно было спуститься. Под конец обессиленный кьяри просто скатился вниз, сцепив зубы, и лёг, обливаясь потом. Голоса с опушки доносились смутно, как через вату. По крайней мере, Аларик надеялся, что присутствие людей, возможно, отпугнёт других хищников. Сейчас он мог бы стать лёгкой добычей даже для волка. Или рыси.

Вернулся в деревню он уже ближе к ночи. Так даже лучше, зато никто не заметил, в каком плачевном состоянии находилась его одежда. Мягко светились огни в домах, в чьем-то дворе шла гульба. Кажется, у деревенских был какой-то праздник, так что на припозднившегося прохожего не обратили никакого внимания. Хоть в чём-то повезло. Он с трудом заполз по лесенке на обжитый сеновал, мечтая только переодеться и заснуть.

— Аларик?

Он мысленно чертыхнулся. Эринна, кто же ещё! Их бдительная командирша.

Девушка уже вскарабкалась наверх, проворная, как белка. Аларик порадовался, что здесь было темно, только лунный свет чётким квадратом падал через окно.

— Тебя долго не было.

— Просто бродил, — он откинулся на душистое сено и прикрыл глаза. — В лесу.

— В здешнем лесу небезопасно. Трое парней сегодня убили крощиха. Говорят, он успел сожрать двоих только в этом году. Тело на подводе привезли в деревню, мы все его видели. А ты исчез с утра. Мы за тебя беспокоились.

И не лень же было! — подумал Аларик про деревенских. — На что он им сдался?! Просто похвастать? Ну, клыки, когти на амулеты разберут…

— Да всё нормально, — сказал он вслух. — Как твой пациент?

— Жар всё ещё держится. Но хуже ему не становится, так что я надеюсь…

Её голос звучал мягко, убаюкивающе. Аларик расслабился и спохватился, только когда почувствовал её дыхание совсем близко. Не успел отдёрнуть руку. Эринна схватила его за запястье и отвернула рукав рубахи.

— Значит, «просто бродил», — сказала она странным голосом. — Через валежник продирался, видимо. «Светляк» зажги.

Девушка уже бренчала какими-то склянками в своей лекарской сумке. Кьяри сделал знак пальцами. «Светлячок» получился слабым, еле теплился и мигал, грозя ежеминутно погаснуть.