Анна Сазонова - Тайны Чернолесья. Пробуждение

— Минни, но ты же будешь графиней! Какое хозяйство? — я пришла в недоумение.

Мое воображение почему-то сразу нарисовало мне Миннию в графской короне и на огородике, типа того, принадлежащего Баськиной тетке, на котором мне как то пришлось полоть морковку.

— Леся, твоя дремучесть в некоторых вещах, иногда просто поражает! — девушка снисходительно и насмешливо смотрела на меня. — Заниматься хозяйством не значит мыть полы или готовить обеды собственноручно. Для знатной дамы это значит — руководить небольшой армией прислуги и следить за тем, чтоб порядок, желаемый тобой, выполнялся неукоснительно. Чем я с радостью и буду заниматься. Вести хозяйство и растить детей в провинции.

— А как же твой муж?

— А что муж? Риммий может заниматься своими делами. Волен уезжать и приезжать, когда захочет. Я буду хорошей женой, с радостью встречающей своего супруга и составляющей ему компанию хоть на прогулке, хоть за обедом, хоть даже в постели. Вот так вот, Леся. И любовь сюда никак не вписывается. Ну ни с какой стороны, — Минни легко встала и отвернулась к зеркалу, взглянуть на свои труды — корона из ее волос, как всегда была безупречна.

— Но это же скучно!

— Нисколько, — соседка по комнате снова обернулась ко мне и улыбнулась своей отстраненной и загадочной улыбкой. — Когда будет скучно, мы будем выезжать в столичное общество. А потом дети вырастут, я стану герцогиней и заведу свой двор в Западном пределе. В Салице тоже есть скучающие аристократки, которые с радостью будут посещать мои балы и вечера.

Минния вернулась к наведению вечернего марафета, я же лежала и размышляла о том, какие же люди разные. Меня такие предсказуемые планы на жизнь совершенно не грели. Мне хотелось свободы, приключений и…любви. А последняя для меня была связана с одним упрямым и недоступным человеком, который, я чувствовала это, любил меня и отказывался от наших отношений во имя каких-то непонятных мне принципов и обстоятельств. Молода — тоже мне причина! Этот недостаток пройдет очень быстро, к сожалению. Он сказал прийти к нему, когда буду готова принять его решение, но я не хотела это принимать. Я не пойду. Пусть едет в свой Коэнрий, Маросту, или куда он там собирается. Я тоже умею ждать.

После разговора с Минни настроение изменилось. Плакать больше не хотелось, возвращаться в лес к учителю тоже. Хотелось доказать… что и кому, додумать я не успела, погрузившись в пучину беспокойных снов. Последней связной мыслью было, что Хэлкад будет в ярости от моего прогула.

Я бестолково бегала по каким-то путаным коридорам, тоннели подземных переходов пересекались, как в лабиринте, а я должна была найти верный путь. Тьма позади, тьма впереди, боковые проходы, мимо которых я проходила, тоже зияли тьмой. Жалкий свет свечи, что я несла в руках, едва теплился, но все равно слепил меня, не позволяя видеть дальше собственного носа. «Затуши пламя, — тихий голос прозвучал прямо в моей голове, — доверься своим чувствам, девочка». Я страшилась убрать последний источник освещения. Что мне делать тогда в этих тоннелях, наполненных тьмой? «Затуши», — искушающее шептало что-то на дне моей души. Я не знала, как выбраться, мне уже казалось, что я хожу по кругу в этом подземельи. Очередное «затуши», и я решилась. Как только не стало огня, мне почудилось, что в одном из тоннелей чуть светлее, чем вокруг меня. Пару шагов — и вот я уже иду навстречу едва брезжащему свету. Мелькнул серый плащ, я ускорила шаг. Кассий, обернувшись, махнул мне рукой и снова двинулся вперед. Я почти побежала за ним, боясь снова остаться одна, потерять его из вида. Сколько мы так шли, я не знаю, тоннели сменились широкими коридорами с лестницами и переходами. Тьма отступила, я не заметила когда, но стала различать каменные стены, проемы коридоров, пересекающиеся с тем, по которому шли мы. Я спешила за бардом, но не отставала, он иногда оборачивался и ободряюще улыбался мне той самой неожиданной улыбкой, которую я так любила.

Вдруг мой проводник пропал, а я сделав еще пару шагов, неожиданно оказалась в небольшой комнате. Огляделась — серые стены, широкое окно, в которое врывался ослепительный день. Солнце, кусочек синего неба, зеленые деревья и спешащие между ними по своим делам люди в пестрых нарядах. На фоне яркого дневного света, у окна стоял Кассий и протягивал мне руку. Я заглянула в его смеющиеся глаза и шагнула прямо ему в объятия.

— Леся…

Прикосновение к плечам, обтянутым простой грубой рубахой было робким и невесомым. Взгляд в лицо — губы его притягивали меня, жажда поцелуя стала нестерпимой.