Фабрис Колен - По вашему желанию. Возмездие

— Скажи им, чтобы убирались, — простонала эльфесса.

Ориель, натягивая трусы, бросил в ее сторону быстрый взгляд. Все равно в этом было что-то необычное. Сия болтушка делит кровать с одним из самых великих волшебников Ньюдона, а все, что она может сказать, так это то, что он занимался с ней любовью всего лишь один раз. Зато какой раз!

— Пойду спрошу чего им надо, — сказал Вауган, поправляя одежды и надевая шейный платок. — Черт подери, куда подевались мои брюки? Ты меня подожди, воспользовавшись пока этой мягкой кроватью и уютной комнатой.

Я хочу сказать, это одна из пяти комнат в этом доме, которая достаточно просторна и хорошо обставлена. Думаю, все предшествующие маленькие подружки пользовались такими же. В дорогом и роскошном квартале.

Молодая эльфесса что-то прошептала ему в ухо, но он уже этого не слышал. Ориель вышел босиком на парадную лестницу, покрытую темно-красным ковром и обрамленную перилами из дикой вишни. Спустившись, он открыл входную дверь.

У стоящих перед ним гоблина и огра не оказалось с собой никакого товара на продажу. Оба были одеты в черные пальто и черные широкополые шляпы, физиономию огра украшала выразительная рыжая борода.

— Что вы хотите? — спросил эльф.

— Вы и есть Вауган Ориель?

Он кивнул головой и улыбнулся. Так оно и есть. Кто-то же должен был им заинтересоваться. Им, последним настоящим иллюзионистом Ньюдона. Единственный, на кого они еще могут рассчитывать. Уникальный, лучший, с отличными рекомендациями.

Я знаю, что ты хочешь сказать, думал Ориель, глядя огру прямо в глаза. Но это не беда, все равно заходи. Мне это доставит удовольствие.

— У вас развязались шнурки.

Его взгляд медленно опустился на ноги. Шнурки? Но он же вышел босиком?!

— Я… — начал было Вауган.

Но больше он ничего не успел сказать: мир в его голове завращался, и эльф потерял сознание.

Я спустился на набережную. Воздух был холодным и дул легкий порывистый ветер. В тумане темнел силуэт пересекающего реку моста Томпкин. Меня слегка покачивало, голова совершенно опустела, вопросы кружили вокруг меня словно стая назойливых бесполезных насекомых. На другом берегу располагался Музей легенд: огромное серое здание с колоннами, со скрюченными горгулиями, на лицах которых застыли страшные гримасы. Возможно, они отправлялись по ночам в тяжелый полет, угрожая камням раскинувшегося под ними города.

У меня было очень неприятное ощущение, что за мной кто-то следует, что за мной кто-то наблюдает. Я неоднократно с дрожью останавливался и оборачивался, но туман мешал мне что-либо разглядеть. К тому же я был слегка пьян. Когда передо мной оказался подъем на мост, два угрожающих силуэта в капюшонах не торопясь отделились от края моста и направились прямо мне навстречу. Возможно, гоблины. Я был не вооружен.

— Так, значит, прогуливаемся, да?

Две возможные жертвы, вооруженные рапирами. Они пошли за мной вслед, клинки, висящие у них по бокам, тускло сверкали в полумраке, но схватиться за оружие и броситься на меня преследователи пока не решались. Было явно видно, что опыта у гоблинов пока еще маловато.

— У меня с собой ничего нет, — сказал я.

— Да что ты говоришь!

Один из громил преградил мне дорогу и натянул пониже свой капюшон. На их отвислых губах с обоих сторон были видны надрезы, в глазах плясали безумные огоньки.

— Именно так, — подтвердил я.

Он приставил клинок мне к животу.

— А я тебя знаю, — неожиданно сказал гоблин.

Его сообщник встал рядом с ним.

— Тебя узнали.

— Возможно, — ответил я, — перед вами бывший тренер Огров Челси.

— Ага, так оно и есть, — согласился второй и почти вплотную подошел ко мне. — Только вот мы-то болеем за Демонов Колумбины.

Я почувствовал легкое покалывание внизу живота и посмотрел вниз. Дурак гоблин воткнул в меня свой клинок. Он быстро его вытащил, и за лезвием последовала струйка крови. Я упал на колени, красноватый туман застил мне глаза.

— Ты что наделал? — спросил другой гоблин.

— Все в порядке, — ответил его товарищ, — мы же за демонов, правда?

— Так что с того, дурак ты неотесанный! Это же еще не повод, чтобы убивать!

Напавший на меня пожал плечами. Все это было очень странно. Я должен был уже умирать… однако происходящее казалось сценой из какой-то пьесы. Но где же зрители? Мой живот доставлял мне чертовское неудобство: кровь текла ручьем, пропитывая рубашку и брюки. Но я вовсе не собирался умирать.