Лина Лапина: Татуировка[СИ]

Мой номер оказался приличным, довольно чистеньким, с легким запахом хлорки в ванной и туалете. Одна маленькая комнатка с окном, выходящим на лес. Неужели людям не страшно тут спать после случившегося, зная, что убийца до сих пор не пойман и бродит где–то в округе.

Я бросила на кровать сумку и, не вытаскивая вещи, вышла во двор, заперев дверь на ключ. Ночь — и мое время тоже, поэтому спать я не собиралась. Татуировка двигалась под одеждой, ежесекундно напоминая, зачем я здесь.

Опечатанная дверь была закрыта лишь на обычный замок. Вероятно, никто не ждал, что явится какой–то неизвестный и захочет войти в номер. А зря, я знаю по меньшей мере пять репортеров, которые удавятся, чтобы посмотреть место преступления подробнее и сделать фотографии. К счастью, они слишком трусливы, чтобы ехать загород на ночь глядя. В отличие от Старлинга. Как это его характеризует?

Дверной замок в конце концов поддался ключу от моего номера. Конечно, наутро будут обнаружены следы взлома, но меня уже здесь не будет. Отпечатков у меня нет, их стирают химическими способами у возродившихся членов клана, поэтому я смело взялась за дверную ручку и открыла дверь.

В нос ударил спертый воздух с явным оттенком металла. Кровь. Ее местами оттерли, но она все еще наполняла ауру этой комнаты. Не зря говорят, что кровь — это человеческая энергия, поэтому вампиры и не могут без нее жить, без живительной поддержки собственного мертвого организма.

Что я надеялась тут найти? Что угодно, что поможет мне понять, с кем я имею дело. Отправляя меня на это задание, глава клана сказала лишь, что со мной свяжутся по прибытии. Никто со мной так и не связался и, как только вампир–убийца дал о себе знать, я поняла, что настала пора действовать, не ожидая у моря погоды.

Пол протяжно скрипнул под моим тяжелым ботинком. Я достала карманный фонарик на телефоне, побоявшись включать свет — мало ли кто может заметить его из окна и зайти посмотреть на любопытного гостя. Комната была зеркальной копией моей собственной. Занавески отсутствовали, разбитый телевизор лежал в углу. Я заметила, что у кровати были сломаны ножки. Он завалил жертву на кровать? Для вида или он до этого надругался над ней? А может, и после?

Нет, не хочу думать об этом сейчас. Все–таки, Элис была человеком, хоть я ее и не знала лично. Она, определенно, не заслужила такой смерти. Но эта татуировка на ее спине? Фотография в газете, по словам Старлинга, была подлинной. Значит, тело было чье–то другое? Ведь, если бы Элис принадлежала клану, я бы знала это заранее. Кто–то подменил одно тело другим, выдавая за мертвую радио–ведущую? Тогда, где же она сама и чей труп был обнаружен здесь? В морг идти придется без сомнения.

Я остановилась посреди комнаты, пытаясь собраться с мыслями. Глубоко вздохнуть не было никакого желания, так как воздух был неприятным. Пришлось подойти к окну и открыть форточку, хотя она долго не поддавалась. Старая оконная рама была сухой и трухлявой и, когда я дернула посильнее, распахиваяя ее, щеколда оторвалась и с грохотом упала на пол. В полнейшей тишине этот звук прозвучал раскатом грома в чистом поле. Я замерла, испугавшись, что сейчас проснутся все постояльцы и прибегут вместе с портье. Меня выгонят и я здесь ничего больше не узнаю. Еще о оштрафовать могут, а клан мне лишних денег не дает.

Все было спокойно. Я постояла пару минут, не двигаясь и погасив фонарик. Через стекло мне привиделась мутная тень, прошмыгнувшая от одной стороны леса к кромке другой. Показалось? Я надеюсь. У меня даже нет оружия, так что защититься в случае нападения я бы не смогла. Хотя, в неровном свете луны и через запыленное стекло, вполне, могло обмануть даже мое зрение.

Фонарик вновь осветил темные углы номера. Полиция забрала все улики, но они, наверняка, оставили хоть какую–нибудь зацепку, не обратив на нее внимания. Не имея понятия, что их преступник вампир, они не искали ничего сверхъестесственного и не исходили из этого знания. Так что, у меня преимущество.

Постельное белье убрано, подушки вскрыты, под кроватью пусто. Телевизионная тумбочка с разбитой дверцей в углу, шкаф для одежды. Под ванной, за унитазом, в ящике для грязного белья — нигде и ничего не было. Я не нашла абсолютно ни–че–го. Прошло где–то минут сорок, скоро мог нагрянуть портье, чтобы убедиться в завершении моего шпионажа. Может, доплатить ему?

Внезапно, свет от фонарика упал в то место, куда закатилась оторванная щеколда с форточки. Плинтус у стены в том месте был светлее, чем остальной. Я подошла поближе и посветила вплотную. Так и есть, эта часть деревяшки была съемной. Я попыталась ее расшатать, но она не поддавалась. Неужели слепые копы не смогли заметить очевидное? Хотя, стоп! На этом месте стояла одна из ныне оторванных ножек кровати. Значит, ее оторвали уже после убийства и после того, как полиция собрала улики? Иначе, они давно вытащили бы эту часть плинтуса наружу. Кто–то был здесь после полиции. Вытащил ли он что–то или наоборот, припрятал? Надо скорее заканчивать и уходить отсюда.