Инна Сударева - Судья Королевского дома

Его голос заметно потеплел. «Какой же он кремень, если уже сделал мне комплимент?» — подумала Кора, ловя на себе взгляды удивленных подруг, что танцевали рядом. Тут Судья, обхватив ее за талию и подняв вверх, так закружил, что заколка, сдерживающая локоны девушки в пышном хвосте, слетела, и ее волосы огненными струями оплели их обоих.

— Потрясающе, — вдруг прошептал Фредерик, осторожно опуская Кору вниз. — Вы словно солнце. Освальд был прав: вам нельзя отказать...

Танец кончился, и Кора, улыбаясь, ждала. Она твердо решила, что теперь Фредерик должен первым ее поцеловать. Он, видимо, понял это и с неожиданным смущением в глазах и румянцем на щеках притянул ее к себе и коснулся губами ее губ...

Как тогда от поцелуя, так и теперь Кора вздрогнула от искры, что пробежала по ее телу при одном воспоминании об этом.

— Да, при дворе умеют веселиться, — заметила дама Ванда, дослушав рассказ девушки о праздновании дня рождения Короля. — Неудивительно, что Фреда все эти годы не тянуло домой. Здесь и музыкантов-то хороших нелегко сыскать, а песни и танцы все старомодные.

Вдруг она отложила вязанье и щелкнула пальцами:

— А что если мы устроим небольшой праздник? В честь выздоровления нашего молодого господина? Право, отличный повод открыть полувековые бочки с вином и заколоть пару-тройку баранов и кабанчиков?

— Я думаю: это неплохая идея, — отозвалась Кора, вновь глядя во двор.

— Все! Решено! А у Фредерика даже спрашивать не будем — сделаем сюрприз! Это будет легко: он все время сидит в отцовском кабинете. Вы поможете мне? Я ведь не знаю, как принято теперь в столице организовывать вечеринки, какие блюда стоит приготовить и, главное, как украсить зал и самих себя.

— Буду только рада. — И девушка улыбнулась бойкой даме Ванде.

Кора громко постучала в дубовые двери кабинета.

— Кто? — Недовольный голос Фредерика. «Интересно, он вообще бывает когда-нибудь довольным», — невзначай подумала девушка.

— Это я, Кора. Не пора ли тебе подышать воздухом. Ты сидишь там уже пять часов. Доктор Линар попросил меня вытянуть тебя на прогулку.

— Проще говоря — выгулять меня, — так же ворчливо отвечал Судья, открывая дверь.

Он был бледен и взъерошен, а в глазах — несвойственное ему беспокойство.

— Что с тобой, Фред? От ран ты оправился, но похоже, заболел чем-то другим, — заметила Кора.

— Ты права — мне надо пройтись, — пробормотал Фредерик, в который раз ероша волосы.

Гулять они отправились за крепостную стену через мост и в соседний лес, прихватив с собой на всякий случай лошадей. Судья рассеянно брел по тропинкам, иногда останавливался в раздумьях, что давало возможность вороному Крошке срывать с кустов неслетевшие листья. Был ноябрь, и в прохладных низинах уже лежал иней на пожухлой траве, а воздух по-зимнему щипал лицо. Иногда Фредерик так вздыхал, что пугал Кору: она привыкла видеть его едким, самоуверенным, даже невыносимым, но не таким подавленным. Он даже сгорбился, будто тащил Крошку на плечах, а не вел за собой на поводу. Когда же они, так молча, набрели на пень, Судья опустился на него и, подперев голову руками, уставился на соседний муравейник.

Кора не выдержала.

— Боже, Фред, можно подумать, что у тебя кто-то умер, — начала она.

— Где-то ты права, — отозвался Судья.

Он поднял на нее глаза и неожиданно сказал:

— Прости, я во многом виноват перед тобой.

— Да что с тобой такое? — Эти несвойственные Судье слова поразили Кору еще больше.

— В эти дни я многое узнал, — ответил Фредерик. — Слишком многое, слишком неожиданное и, надо сказать, малоприятное. И теперь я чувствую себя так, как, наверное, ощущала себя ты. И твои слова насчет одиночества... Ты была права: это ничуть не замечательно...

— Но ты ведь не одинок. — Кора пристроилась рядом, благо размеры пня позволяли. — Право, более чем странно слышать от тебя такие слова. Как бы ты ни отмахивался от друзей, они у тебя есть, и я — один из них. — Тут она ему улыбнулась. — А насчет прощения... Я уже давно простила тебя. Тем более что ты просил об этом раньше.

Фредерик недоуменно поднял брови.

Кора, все так же улыбаясь, достала из-за пазухи довольно мятое письмо — Судья даже вспыхнул, и лицом, и ушами.

— Оно у тебя?!

Девушка кивнула.

— Няня Агаты передала мне. Сказала, что малышка отобрала его у тебя и кинула в кусты. Ты рассердился и забыл его достать. Мона достала и, чтобы не волновать тебя лишний раз, передала письмо мне. Ведь оно мне адресовано?