Инна Сударева - Судья Королевского дома

Сэр Филипп отрицательно покачал головой. И тогда Элиас, совершенно забыв о том, что смертельно устал и хочет спать, начал взахлеб рассказывать о происшествии в Лисьей дубраве. Сэр Филипп внимательно выслушал, ни разу не прервав юношу и совершенно спокойно воспринимая активные жестикуляции Элиаса, который не только рассказывал, но и показывал, как он сражался с бандитами.

— Во-от. — Этим словом юный гвардеец закончил повествование и перевел дух.

— Молодой человек, вы достойны всяческих похвал, — сказал сэр Филипп. — Я при случае расскажу Судье Фредерику о вашей самоотверженности. Пока же дальше будем действовать так: вы немедленно возвращаетесь в столицу, я же, не дожидаясь утра, уеду с девицей Мартой.

— Куда? — слегка потерянно спросил Элиас.

— Ну, юноша, этого вам знать не следует. Могу лишь сказать, что Марта продолжит свою службу, став Смотрителем в том месте, которое определит ей Судья Фредерик.

— А попрощаться с ней я могу?

— Почему же нет? — улыбнулся сэр Филипп, но его улыбка не понравилась Элиасу: она открыла мелкие, как у белки, зубы с большой щербиной по центру. От этого круглое с мягкими чертами лицо сэра Филиппа стало хитрым и хищным.

— Прямо сейчас, говорите? — совсем уж помрачнев, спросил Элиас.

Помощник Судьи утвердительно кивнул. А Элиас вздохнул.

— Не огорчайтесь, мастер Элиас, — сказал сэр Филипп. — Вы с ней еще увидитесь, я вам обещаю. — И он вновь улыбнулся.

— Да, но как же послание, которое мы отправили Фредерику с голубиной почтой? — спохватился юноша.

— Не волнуйтесь. Бандиты ведь ничего про меня не знали, и на это Судья Фредерик и будет рассчитывать. Я увезу, как и должен был увезти, Марту в безопасное место. И даже если негодяи станут ее искать — все будет бесполезно. Уверяю вас, сэр Фредерик именно так и решит. Совершенно не обязательно посылать сюда помощь. Вы же написали ему, что следуете в «Счастливый путь».

Элиас вновь прокрутил в голове эти слова и подумал, что, в самом деле, все разумно.

Фредерик сидел в своей широкой постели под шелковым балдахином и, скучая, наблюдал за мастером Линаром. Тот, сгорбившись над шахматной доской, уже четверть часа обдумывал ход. Судья заключил сам с собой пари, что доктор сейчас походит слоном и откроет короля. Линар так и сделал. Тогда Фредерик, вздохнув, передвинул коня и объявил:

— Шах и мат.

Доктор только развел руками. Потом расставил фигуры вновь, предложил новую партию. Судья поморщился:

— Надоело.

— Надоело играть? — переспросил Линар.

— Надоело выигрывать, — поправил его Фредерик.

— А вы поддавайтесь.

— Не умею.

— Настоящий стратег должен уметь и проигрывать, но так, чтоб никто не подозревал, что он специально это делает.

— Если так хорошо разбираетесь в стратегиях, может, вы мне специально проигрываете?

Мастер Линар вздохнул:

— К сожалению, нет.

Теперь Фредерик вздохнул и откинулся на шелковые подушки, которых за его спиной было четыре штуки.

— Долго вы еще продержите меня в постели? — спросил он, наблюдая, как Линар собирает шахматы в бархатный мешочек и завязывает его золотым шнурком. — Мне вон уже голубиную почту шлют с просьбой о помощи.

— Знал бы — подстрелил шуструю птичку.

— Вы не любите птиц, доктор?

— Я не люблю, когда вмешиваются в мой лечебный процесс.

— Что это за процесс: заставлять человека днями и ночами валяться в кровати, — пробурчал Судья и взял с подноса на прикроватном столике большое красное яблоко, впился в него зубами и сердито захрустел. — У меня от лежания, наоборот, бока болят. Смотрите — заболею чем-нибудь еще.

— Из моих пациентов вы самый ворчливый и капризный, — заметил доктор. — Почему не бреетесь? — Он кивнул на пятидневную щетину Фредерика.

— Ха, пусть все видят, до чего вы меня довели.

В спальню важно вплыл камердинер Манф.

— Мастер Элиас Крунос просит разрешения войти, — громогласно объявил он.

Фредерик чуть не подавился яблоком, выпрыгнул из-под одеяла и, накинув на исподнюю сорочку халат, босиком поскакал в гостиную, опрокинув по пути бронзовый светильник со стола. Манф флегматично поймал падающий канделябр и водрузил на место. Мастер Линар в который раз сокрушенно развел руками и последовал за Судьей.

Элиас, присевший в кресло, чтоб отдохнуть с дороги, услыхал сперва быстрое шлепанье босых ног по паркету, а потом уже увидел вбегающего Фредерика и слегка опешил: Судья оказался бледным, взъерошенным и небритым, и именно его ноги шлепали по полу.