Ирина Баздырева: Бремя Крузенштерна

— Э-э… м-м… — силился выйти из неловкого положения смущенный Василий, пытаясь вспомнить о чем же он только что рассказывал.

— Ты говорил, что если вентилятор выходит из строя, то мотор холодильника забивается пылью, — пришла ему на помощь Лена, пожалев беднягу.

— Конечно… Ну да… Хм… Так вот, — и снова обретя почву под ногами, он принялся рассказывать дальше о холодильниках.

А может это с ней, Леной, не все в порядке? Нормально ли то, что в подвале для нее мир расцвечен яркими красками? Судьбы книжных героев, плод авторской фантазии, и людей, живших когда-то и оставивших после себя свои мемуары, проходили перед ее внутренним взором как на киноэкране. Но стоило ей покинуть подвал, как ее начинала давить безысходностью серая действительность. И сейчас, шедший радом мужчина навевал на нее лишь тоску, невнятно рассказывая что-то о своих холодильниках. Когда их только познакомили, Лена долго не могла отойти от этих встреч, впадая в уныние на целый вечер. Будущее тогда ей казалось безнадежным, каким-то мутным, не сулящим ничего, кроме безрадостного существования рядом с чужим человеком. Уж лучше полное одиночество. Но ведь у нее есть еще Мисюсь и работа.

Она вспомнила о загадочной книге и ее настроение вмиг изменилось. То, что с ней произошло в подвале, не могло быть только ее игрой ее воображения — слишком реально и логично все происходило. Она взяла книгу, открыла ее, попыталась прочесть и ей вдруг открылось нечто необычное, что-то необъяснимое. Даже сейчас, когда Лена немного отошла от первого шока, остыла и успокоилась, когда впечатление от произошедшего немного улеглось и перебилось другими, менее сильными, впечатлениями: от разговора с Ангелиной Ивановной и от встречи с Васей, ее будоражила одна только мысль о ней.

Надо избавляться от Васи, пока он окончательно не испортил ей настроения. Почему они остановились? Лена огляделась. Ах да… они стояли возле ее дома, у ее подъезда.

— Спасибо, что проводил, — быстренько попрощалась с ним Лена, радуясь, что наконец-то отделается от него.

— Я… э-э… хотел бы… — замялся он.

— Что? — резко спросила Лена. Раньше он уходил сразу, как только они говорили друг другу «до свидания».

— Но… — Вася потерянно глядел ей в лицо, — э… я хотел бы проводить вас до двери… э-э… если вы не возражаете…

Не возражает ли она?! Возражает! Да еще как! Стоп! Нехорошее подозрение шевельнулось в ней. Прежде Вася никогда не был таким настойчивым. Ох, уж эта Ангелина Ивановна! Сколько же ей, бедняжке, потребовалось времени, чтобы вложить в него эти крохи решительности. Вася, часто моргая, смотрел заискивающе, просяще.

Перед подъездом, на скамеечке сосредоточенно смотря перед собой, сидели Трофимовна и Кузминична, соседки Лены с верхнего и нижнего этажей. Каждое, произнесенное сейчас молодыми людьми слово будет для них темой разговоров на всю неделю.

Резко развернувшись, Лена молча пошла прочь. Не такой уж Вася дурак и сообразит, что он нежеланный гость, раз его не приглашают, но он пошел за нею в подъезд и топтался рядом, пока она искала в сумочке ключи. Открыв дверь, Лена сказала ему «Прощайте» и мстительно захлопнула ее перед его носом. Ей нисколько не было его жаль. Сам виноват. Будучи взвинченной, она не сразу сообразила, что Мисюсь не вышла ее встречать.

Обычно, как только Лена скидывала туфли, Мисюсь уже была тут как тут, мурлыкая, отиралась у ее ног. «Кис-кис-кис» — позвала Лена, проходя на кухню. Однокомнатная хрущевка позволяла сразу же из прихожей попадать в комнату, а шага через три и на кухню. Мисюсь не показывалась, а это означало, что она сидит под ванной, больше спрятаться ей было негде. Чего испугалась, глупая? Неужели Васи? И вдруг похолодев, она остановилась. В комнате, на ее продавленном диване кто-то сидел. Еще толком не осознав, что делает, девушка испуганно крикнула:

— Вася! — и кинулась к двери.

Слава богу, тот еще спускался по лестнице, а потому вмиг оказался рядом с ней. Схватив его за руку, перепуганная Лена, втащила в квартиру ничего не понимающего мужчину и подвела к дивану.

— Вот! — возмущенно показала она на незнакомого типа, устроившегося на нем с таким видом, словно находился у себя дома.

Тот даже не пошевелился, только с улыбкой, коснулся кончиками пальцев набалдашника своей трости. Вместо того чтобы спросить: кто это? Или хотя бы поздороваться с незнакомцем, Вася довольно улыбаясь, уселся на диван рядом с ним и вообще повел себя так, словно они с Леной были в комнате наедине.