Вера Чиркова - Сделка

Ответить невесте не дал низкий и глубокий голос жреца, начавшего ритуал, но она ничуть не огорчилась. Большинство мужчин просто обожает в любом, даже самом пустячном разговоре оставлять за собою последнее слово, и нет ничего глупее и вреднее для дела, чем упорное стремление их переспорить. Особенно для молодых женщин.

Проповедь закончилась намного быстрее, чем при основном ритуале, и герцог с невестой первыми ступили вслед за жрецом в молельню. Положили на алтарь обернутые цепью руки и дружно стиснули зубы, когда жрец на миг придавил цепь печатью, вырезанной в навершии рукояти ритуального клинка.

И хотя Таэль, как и все в прибрежных герцогствах, отлично знала, что невинным девушкам не стоит особенно бояться огня зачарованного артефакта, одного из немногих диковинок, оставшихся в прибрежных герцогствах от старых времен, она все же вздохнула с облегчением, когда запястье обдало лишь легким жаром, сравнимым с укусом крапивы.

Зато герцог еле слышно скрипнул зубами, расплачиваясь за внебрачные плотские утехи ощутимым ожогом. Подобное поведение строго осуждалось жрецами святого храма матери судеб, находившегося, судя по старинным преданьям, где-то за неодолимой громадой Граничных гор. А здесь, в прибрежных герцогствах, имелось лишь несколько часовен да молельни в герцогских и графских замках.

Верный Бринлос тотчас оказался рядом и, едва дождавшись, пока жрец произнесет завершающую соединение судеб фразу и снимет с рук новобрачных цепь, обильно полил запястье хозяина терпко пахнущим зельем, заживляющим любые раны и мгновенно снимающим боль. Все подобные зелья и амулеты алхимики, среди которых не было неодаренных людей, усиливали магией, собираемой старинными артефактами и ритуальными амулетами. Потому и стоили они неимоверно дорого, волшебная сила накапливалась в артефактах крайне медленно.

— Мне не нужно, — успела отдернуть руку Таэль, едва на нее попало несколько капель, и аккуратно растерла их пальчиком, пока алхимик возился с запястьем пренебрежительно ухмылявшегося герцога, явно не считавшего кратковременную боль чрезмерно дорогой платой за полученные ранее удовольствия.

Примерно через час ритуал завершился для всех семнадцати пар, и толпа новобрачных вслед за герцогом Хатгерном дэй Крисдано и его лаэйрой проследовала в столовую, где было накрыто в одной стороне семнадцать небольших столиков для молодоженов, а с другой — длинные столы для гостей. Едва вступив под арку, ведущую в примыкающий к столовой зал, заполненный ожидающими приглашения к столу толпами гостей и придворных, Таэльмина скорее почувствовала, чем рассмотрела, прожигающий ненавистью взгляд одной гостьи.

И тотчас, словно ненароком, дернула край поднятой во время ритуала вуали, заставляя легкую ткань скрыть ее лицо. Хатгерн тотчас заметил нехитрую уловку молодой жены, но сделал вид, будто ничего особого не происходит. В конце концов, судя по замечанию в молельне, девушка считает себя приступившей к выполнению еще не заключенного ими договора, и он совершенно не против такого рвения.

Все полтора часа, пока длился праздничный обед, блондинка почти непрерывно сверлила лаэйру герцога мрачным, полным ненависти взглядом, и Таэль вполне понимала ее злобу. Наверняка это последняя любовница Хатгерна, страстно мечтавшая о месте старшей жены или, на крайний случай, об уютной золоченой клетке младшей, и стоящая сейчас на руинах своих рассыпавшихся прахом радужных планов.

Тень легко могла бы найти оправдание поведению мужа, словно не замечающему ни злобных взглядов сидящей почти напротив настойчивой девицы, ни собственной лаэйры, упорно не поднимающей с лица неудобной вуали. Не могла она пока угадать другого: почему никто из гостей, среди которых молодых мужчин было значительно больше, чем женщин, даже не пытается ухаживать за довольно яркой блондинкой? Ведь, по их мнению, она теперь совершенно свободна, ну, по крайней мере, на некоторое время.

Да что там ухаживать, они ее словно совершенно не видят! В то время как упорно осаждают сидящих за столами дам значительно более бледной наружности. Даже немолодой и невзрачный алхимик не обращал на неудавшуюся убийцу никакого внимания, посвящая его сидящей рядом пухленькой рыжеволосой голубоглазой кокетке.

И как ни печально, но никакого способа получить информацию о злобной блондинке Таэльмина пока не находила. Хотя всего год назад тень знала трех работавших на ее отца осведомителей из числа придворных Хатгерна по именам и описаниям, но на этом празднике не оказалось ни одного из них. И вполне вероятно, уже не было и в Тангре, а может быть, даже и в живых. По слухам, тайная разведка Хатгерна работала очень усердно.