Аманда Хокинг - Ледяной поцелуй (ЛП)

Я открыла рот, пытаясь придумать возражение, но так и осталась смотреть на него с открытым ртом.

— Ты не должен идти, — сказала я, наконец.

— Если Линнея знает что-нибудь о Викторе, я хочу быть рядом, когда ты ее найдешь, — сказал он, и по решимости в его глазах я поняла, что он не отступит. И я не могла его винить.

Я сглотнула, словно мое чувство вины приняло физическую форму в виде комка в горле.

— Понятно.

— Иди, собери вещи, которые тебе понадобятся, — проинструктировал меня Ридли. — Я поговорю с Тильдой и королем и все устрою. Когда закончу, то заеду за тобой, и мы поедем.

То, что началось, как слабый снег, перешло в ледяной дождь со снегом, который словно мелкие камешки, бился в ветровое стекло. К чести Ридли, он, несмотря на это, спал, склонив голову на бок и подпрыгивая вместе с Land Rover, поскольку мы ехали по проселочной дороге.

Прошло уже более двадцати часов нашего путешествия к мифическому и, возможно, не существующему озеру Изолера, которое началось с неловкой поездки в поезде, во время которой мы изо всех сил пытались заполнить тишину, рассматривая карту Онтарио.

Прежде чем уехать, я взяла у мамы книгу Скояре. Она хранила несколько вещичек из своей прошлой жизни в Сторваттене, и это была книга сказок, которые ей читала ее любимая бабушка. В ней содержалось несколько стихотворений и рассказов, где упоминалось озеро Изолера, а так как именно его мы должны были найти, я взяла книгу.

В поезде Ридли читал вслух истории об озере. В них был перемешан английский и шведский языки, и его произношение было намного лучше моего. Из пяти племен Скояре были самыми изолированными и, следовательно, больше привязаны к традициям старого мира — включая язык оригинала всех племен троллей.

— За лесами и полноводными реками, в глубоких снегах, где не ступала нога человека, — читал Ридли вслух, — есть там магическая и прекрасная земля, самое красивое место на земле, которое когда-либо видели.

Я закрыла глаза, слушая мягкий баритон Ридли. Когда он читал книгу, его голос звучал как обычно — не было и намека на гнев или неловкость. У меня болело в груди от сожаления и тоски. Он был так близко от меня. Наши руки лежали рядом на подлокотнике. Но все же он был так далеко.

Если я поднимала на него взгляд, я наталкивалась на ледяную стену в его глазах цвета красного дерева, где когда-то была нежность.

Все, что я хотела, это повернуть время вспять — до того момента, когда я не сказала ему о Викторе и даже до того, как поцеловала его. Я просто хотела вернуть те отношения, которые были между нами, но я не находила слов, чтобы стереть все, что произошло. Поэтому я просто закрыла глаза и слушала его голос.

Как только мы сели в автомобиль, взятый на прокат, все стало гораздо проще. Мы должны были сменять друг друга за рулем, и Ридли предложил поехать первым. Я спала не очень хорошо, но, по крайней мере, не от напряжения или странности нашего молчания.

Я села за руль несколько часов назад, и Ридли крепко спал все это время. Большая часть пути была легка и относительно однообразна, но постепенно облака превратились в темные тучи и закрыли солнце. Затем начался снег, который был относительно не плох, по сравнению со своим сменщиком, который ледяным градом сыпался сейчас с неба.

Дворники едва успевали очищать стекло. Внедорожник скользил в гладкой колее. Я пыталась удержать его на дороге, но он тяжело вздрагивал, когда попадал в выбоину на дороге.

— Что происходит? — Спросил Ридли, просыпаясь.

— Все в порядке.

Он выпрямился, отряхиваясь от сна, и посмотрел в окно на хаос, падающий на нас с неба.

— Может мне сесть за руль? — Спросил он, глядя на мои руки, вцепившиеся в руль.

Я покачала головой:

— Нет, я справлюсь. Ты только проснулся.

И в этот момент машина снова начала скользить. Все было не плохо, и я быстро выровнялась, но это не умерило опасений Ридли.

— Ты уверена? — Спросил он. — Потому что я поспал и чувствую себя лучше.

— Да, уверена, — стояла я на своем. — К тому же, мне кажется, что мы почти приехали.

Он помолчал и добавил:

— Потому что иногда ты говоришь, что уверена, а это не так.

— О чем ты говоришь? — Я косо глянула на него, потому что не хотела полностью отводить взгляд от дороги. — Я никогда не говорю, что я уверена, если это не так.

Он сухо рассмеялся:

— Как скажешь.

— Как это понимать? — Спросила я.

— Это значит… — Он провел рукой по волнистым, взъерошенным после сна волосам. — Ничего. Я не должен был ничего говорить.