Юрий Добронравов - Акробат. Дилогия (СИ)

Все это, конечно, неплохо, но Скиталец теперь и вовсе безоружен, а перед ним воин со щитом и увесистой дубиной, а сзади уже приходят в себя остальные разбойнички. Их больше, они опаснее.

Скиталец в прыжке всем своим весом налетел на бандита с дубиной. Удар ступни сбил того с ног, а тяжелый кулак и вовсе лишил чувств. Скиталец сорвал щит с руки кочевника и прикрылся им. Вовремя! В щит тут же впились две стрелы. А следом полетело тяжелое копье. Попади оно в щит, неизвестно, выдержал бы панцирь черепахи, из которого тот был сделан, такой удар. Скиталец поймал копье на лету и швырнул назад, нападавшим. Очевидно, оно вернулось адресату — раздался душераздирающий вопль, после которого кочевники предпочли убраться восвояси.

— Волк, ты живой? — Скиталец бросился к парню, стащил с него агонизирующего бандита и понял, что дело — дрянь. Меховая куртка Волчонка прямо на глазах набухала от крови. Нужно было что-то делать, и срочно.

Скиталец сорвал одежду с плеча товарища и погрузил пальцы в глубокую рану. Кажется, сосуд удалось нащупать и пережать. Теперь нужно напрячься и поделиться своей энергией с умирающим парнем, заставить тромбоциты активнее устремиться к месту разрыва сосудов, поддержать жизненные силы в товарище, пусть даже ценой своего самочувствия. Но для спасения Волчонка и этого мало.

— Эй! Кто-нибудь! Айра, Принцесса! Ко мне, быстрее!

— Я здесь, господин, — за спиной раздался слабый голосок девчонки.

Скиталец краем глаза взглянул на Принцессу и вздрогнул. Было от чего! Вся левая сторона ее лица была синего цвета, одежда разорвана и окровавлена. Да, досталось бедняжке… Но, к счастью, не смертельно. Волчонку хуже.

— Коня подзови, — крикнул Скиталец. — У меня руки заняты — кровь останавливаю. На шее под курткой серебряный свисток — подуй в него, и Серый прискачет.

— Я дую, господин, но он не свистит, — чуть не плача сказала Принцесса.

— Ты просто не слышишь. Но мой конь сейчас будет здесь. Там у седла — сумка кожаная. Небольшая такая, с костяной пряжкой. Ее — мне, и поскорее. Потом Малыша снимешь на землю.

— Все хочу спросить… — пробормотал Волчонок, не открывая глаз. — Как ты с Серым… Он тебя без слов… Колдовство?.. Расскажешь?..

— Потом, как-нибудь. А пока молчи, парень, — остановил его Скиталец. Сейчас не время и не место раскрывать секреты дрессуры, основанной на глубоком проникновении в мозг животного, и разработанной далеко отсюда. — Тебе вредно говорить. Просто постарайся потерпеть боль. Слышишь ржание? Серый уже скоро будет здесь, и я тебя вытащу.

— Эта, господин? — девушка протянула Скитальцу кожаную аптечку.

— Открой ее, — сказал тот. — Все вытряхни сюда.

— Там Малыш… Он плачет.

— Так, давай к нему. Успокой. Где этот Айра?!

— Не знаю, господин.

Скиталец поднялся с колен и вытер руки обрывками рубахи, которую разорвал в клочья и использовал в качестве перевязочного материала. Перед ним на земле лежал товарищ, запеленатый, как древняя египетская мумия. Кроме раны на плече, ему проткнули правое бедро выше колена и рассекли кожу на лбу. Но, кажется, смерть и на этот раз ушла ни с чем, проклиная негостеприимного Скитальца. Правда, медикаменты были истрачены все без остатка. Если, не дай бог, снова случится передряга — рассчитывать придется только на свое умение мануального терапевта.

Он скомкал в ладони пустые тюбики биоклея, остатки упаковки шприцов и искусственного кожного покрова, бросил все в ручей. Через месяц от этого мусора не останется и воспоминаний — все распадется до молекул.

— О! Кого я вижу! Наш Айра собственной персоной! — Скиталец даже зарычал от негодования, увидев слугу, неторопливо подъезжающего к шатру. — Ты, как всегда, вовремя! Ноги от спешки не переломал?

— Я не виноват, господин, — начал подобострастно кланяться тот. Но не упустил случая и свое недовольство высказать — Лошадку ты мне дал ленивую, да еще нагрузил мешками с землей. Куда ей за твоим скакуном угнаться!

— Даже пешком быстрее можно было бы добраться, помощничек, — буркнул Скиталец.

В это время он заметил, что начинает приходить в себя разбойник, у которого был позаимствован щит. С трудом поднялся на локте и затрусил головой, прогоняя пелену, застилающую глаза.

— Смотри-ка, жив курилка! А я был уверен, что спровадил тебя к праотцам. Старею.

— Рыцарь, не убивай меня, — заскулил бандит. — Я буду тебе хорошим рабом. Все, что скажешь, буду делать. А мои родственники за меня дадут не меньше трех овец или даже коня.