Эстер Фризнер - Корпорация Богги

Вильма гордо и непоколебимо покачала головой.

— Великая Мать все узнает. И Ей это не понравится.

Водворив Пиц в офис фирмы «Э. Богги, Инк.» в Нью-Йорке, Эдвина снабдила свою дочь всем необходимым для того, чтобы дела спорились и шли как по маслу. К разряду «всего необходимого» относилась и эта секретарша — твердокаменная толстуха-коротышка. В этой женщине все было «очень», все «на пятерку» — так, как у живых людей не бывает, хотя она и производила впечатление вполне земного создания. Словом, в итоге свою первую рабочую неделю Пиц только тем и занималась, что названивала матери и требовала, чтобы та вновь и вновь клялась то на одном, то на другом талисмане в том, что Вильма на самом деле — не переодетый голем.

И вот теперь Пиц смотрела на бесстрастную физиономию своей упрямой секретарши и скрипела зубами в безмолвном отчаянии. «Жалко, что она — не голем, — думала Пиц. — Големы хотя бы приказам повинуются». С тяжким и горестным вздохом она проговорила:

— Если бы не я, милочка Вильма, тебе бы ни за что и близко не подойти к Большой Мамочке, и ты бы до сих пор готовила эти жуткие комплексные ужины в церкви. Не сомневаюсь, если ты окажешь мне эту крохотулечную услугу, Она тебя простит. Она вообще-то добрая.

— Она не добрая. Она просто Великая.

И снова этот могущественный, тяжеловесный поворот из стороны в сторону почти кубической головы Вильмы на почти не существующей шее. Пиц поймала себя на том, что удивляется, как это у ее секретарши посреди волос терракотового цвета нашлось место для всамделишной перхоти, а не для чешуек высохшей глины.

— И вы не можете гарантировать, что Она простит меня, — изрекла Вильма голосом настолько сиплым, что поневоле возникало предположение о ее пристрастии к выкуриванию в день трех коробок сигар с детсадовского возраста. — Она, пожалуй, может даже рассердиться. А вам известно, что бывает, когда Великая Мать сердится.

Пиц снова вздохнула, и вздох этот вознесся к ее губам от подошв ее простеньких лайковых туфелек. Ну, естественно, она знала, что бывает, когда сердится Великая Мать. Знала об этом и Вильма, которая только что обрела звание Младшей Высочайшей Жрицы Священной Рощи со всеми вытекавшими из этого последствиями. «Но может быть, — подумала Пиц, — если я сейчас возьму, да и перечислю все вероятные проявления гнева Великой Матери, то, пожалуй, мое бормотание отнимет столько времени, что потенциальный источник всех этих бед, в данный момент занимающий чикагскую линию, в конце концов устанет ждать ответа и повесит трубку.

Один за другим Пиц загибала пальцы, вспоминая все разновидности божественной злости:

— Потопы, засухи, болезни растений, падеж скота, увеличение времени загрузки компьютерных данных, неурожай какао, нашествие хищных хомяков, взвинчивание цен на билеты в кино...

Она могла бы продолжать в таком духе еще долго и озвучивать все пункты из долгого списка всего того, что таилось в закромах у Великой Матери на те случаи жизни, когда она возжелала бы наказать обидевших Ее людей, но Вильма прервала перечисление, назвав последний пункт в этом перечне:

— ... и прыщи, — произнесла секретарша голосом, не допускающим возражений, и Пиц поняла, что дальнейшее цитирование списка катастроф бесполезно — иначе на нее обрушится гнев Вильмы, а та тоже много чего умела. — Про остальное я отлично знаю и способна со всем этим более или менее сносно справиться, но прыщами рисковать не могу. В эти выходные — не могу. У меня назначено свидание.

— У тебя назначено... что?

Немного позже, после того, как она отослала Вильму, дав той поручение заняться кое-какими документами и отговорив по Интернету с Чикаго (а разговор начался с сетований на то, какие все люди неблагодарные, а потом каким-то образом ухитрился обойти все электронные препоны и превратился в самую настоящую боевую перестрелку), Пиц откинулась на спинку мягкого, как масло, кожаного офисного кресла, оборудованного устройством для лечения усталости ног, CD-плеером, резервуаром ароматерапевтических средств, а также умевшим согревать и массировать тело, и пожелала собственной смерти.

— Блестяще, — сказала Пиц, обращаясь к потолку. — Просто блеск. Я такая умная — просто блеск. Если бы я была еще умнее, то вместо блеска превратилась бы в черную дыру. И о чем я только думала?

— Ты думала о том, что Вильма Пайлют — Девушка-которой-могла-бы-назначить-свидание-разве-что-гора-Рашмор* [7]— имеет романтические планы на выходные, а ты — нет.