Насколько же сильнее пьянила и дурманила близость короля Светлых!
— Когда я с тобой, мне подчас верится, что я умею летать! — воскликнула Ашалинда.
Ангавар рассмеялся.
— Мне будет приятно наблюдать, как ты наслаждаешься небом, — сказал он и взял ее полетать.
Летать без всяких дополнительных приспособлений — древняя мечта человечества. Смертные издавна мечтали летать как птицы — так вот, это совсем иной полет. Совсем не как Ашалинда летала в обличье лебедя, когда все зависело от мускульных усилий и точного выбора воздушных течений. И не так, как летают при помощи силдрона — скучное механическое скольжение, когда тебя тянут веревками на специальном летательном поясе.
А Светлые летали, как летает мотылек, пушинка одуванчика, бабочка, лист, скользящий на ветру, дрозд, стрела, орел, петарда, грозовая туча — все по отдельности и вместе взятое, и не только. Они умели подниматься гораздо выше любых птиц, на тысячи футов над землей, туда, где царит леденящий холод, а воздух так разрежен, что дышать можно лишь благодаря силе заклятий, осуществляющих этот волшебный полет.
Стать легче пушинки, парить меж листьев на самых высоких, тонких ветвях деревьев, скользить сквозь густые зеленые кроны все выше и выше. Зависнуть над недвижной лесной заводью или над серой, чуть рябящейся поверхностью широкого oзepa, а потом опустить ногу и коснуться пальцем воды. Раскинув руки, броситься с высокого утеса прямо в бездну и стремительно мчаться вниз, чтобы потом мягко приземлиться на каком-нибудь низеньком облачке, или, поймав восходящий поток воздуха, воспарить и вернуться на вершину утеса, или же опуститься на узкий каменный выступ посередине кручи, куда невозможно добраться ни сверху, ни снизу. Шагать по цветущему лугу, да так, чтобы не сломать ни единого стебля, не помять ни единого лепестка, оседлать грозу и слушать раскаты грома, когда ветер бушует у тебя в крови, а прорезаемые стрелами молний тучи громоздятся вокруг фантастическим городов исполинов. Чувствовать мельчайшие изменения в давлении воздуха, скорости и силе ветра, однако мастерски приспосабливаться к любым условиям, не замечая усилий — как прикованные к земле существа не замечают усилий при ходьбе. Вот что такое было летать, как летают Светлые.
Однако для самих Светлых это являлось всего лишь забавой, праздным времяпрепровождением. Для долгих путешествий полеты были слишком уж медленны, особенно в тяжелой атмосфере Эриса. Как простой пловец уступает в скорости парусному судну, как пешеход не в силах угнаться за каретой, так и полет Светлых не мог потягаться с крылатыми скакунами или Летучими кораблями.
Поэтому Ашалинда со своим возлюбленным путешествовали на эотаврах, по очереди посещая любимые уголки Эриса. Приехав же на выбранное место, они слезали с коней и летали сами, при помощи одной лишь магии.
В Лаллиллире они неторопливо скользили над туманными лощинами, вниз по течению рек, на сырых берегах которых, возле тростниковых омутов, груадахи, похожие на тонкие цветы ириса, расчесывали желтые волосы.
Потом влюбленные поскакали в Хайторн-Фирзенхолт и там поднялись на живые изгороди, потревожив плотное покрывало листвы не более, чем потревожила бы его принесенная ветром паутинка — ведь они легко шагали там, где создания Эриса провалились бы в зеленую гущу. А когда над холмистой страной куинокко собрались сумерки, к счастливой чете застенчиво подошел изящный белый конь и склонил перед ними увенчанную витым рогом голову, задрожав от удовольствия, когда Ангавар ласково погладил его выгнутую шею, молочно-белую, как сам лунный свет.
— Мой народ называет его единорогом, — сказал Ангавар. В Долине Роз пышным цветом цвел шиповник и дикие розы, обволакивая всю долину пенным кружевом белых и нежно-красных розеток, нежных, как лапка котенка. Насколько же иначе весь Эрис выглядел с высоты, таким, каким видит его око солнца! Леса тянулись к свету, раскидывая руки ему навстречу. Тонкие светло-зеленые и золотистые побеги застилали старые, огрубевшие стволы внизу.
В Мириеноре лебединые девы сбирались вокруг Ашалинды с Ангаваром, венком черных цветов окружали влюбленных, плывущих по глади озер в стеклянном челне или стоящих рука об руку на самой поверхности воды.
Кипящая лава Таптартара не обжигала короля Светлых и его невесту, и они вместе летали меж черных столбов дыма, не чувствуя ни угарных паров, ни ядовитых газов, что поднимались над этим безлюдным краем.
Читать дальше