Сесилия Дарт-Торнтон - Битва вечной ночи

Скоро до предела измученная Ашалинда легла отдохнуть на застланную мехом кушетку. Вивиана села рядом с ней, а Ангавар, по-прежнему сопровождаемый своими офицерами, отправился обходить лагерь, леча раненых так, как умел лечить только он — волшебным прикосновением.

Обстановка шатра сверкала роскошью — стол и стулья из резного дуба, письменный стол красного дерева, на стенах тонкие гобелены. В углу мрачно поблескивали на специальной подставке доспехи и кольчуга, похожие на опустевшие морские раковины и паучью сеть. Проснувшись, Ашалинда поела вместе с Вивианой.

Все тело у нее болело и ныло.

В шатер вошел Ангавар. Придворные остались ждать снаружи. Улыбкой и кивком король одновременно и поздоровался с Вивианой, и отпустил ее. Вытаращив глаза, фрейлина сделала реверанс и попятилась, бросая взволнованные взоры на Ашалинду. Зардевшиеся щеки и торопливые неловкие движения выдавали ее смущение. Через миг она скрылась за пологом.

— Ну наконец покой, — промолвил король Светлых Ашалинде, сбрасывая плащ. — Наконец мы можем вознаградить себя за столь долгое молчание.

Девушка легонько коснулась его рукава.

— Я должна попросить тебя об одной услуге, — с болью произнесла она.

— Что угодно.

— Меня пожирает лангот.

— Лангот? — Больше он ничего не спрашивал, лишь глаза у него сверкнули. — Это уладить нетрудно. Погляди на меня.

Взоры их встретились. Серые пристальные глаза Светлого долго и серьезно глядели в глаза его смертной возлюбленной. А весь окружающий мир, смутный и неразличимый, вращался где-то далеко-далеко.

— Забудь, — тихо произнес Ангавар наконец. — Забудь томящее желание, забудь красоты Страны за Звездами.

И лангот, эта иссушающая душу, леденящая сердце и гложущая кости тоска, ставшая столь привычной и знакомой, что почти превратилась в столь же неотъемлемую часть жизни, как дыхание, вдруг исчез.

Ашалинду охватило чувство безграничной свободы, точно душа ее превратилась в лебедя.

— Давным-давно, когда мы прощались на пороге Уайт Даун Рори, меня так и подмывало спросить, не бывала ли ты когда-либо в Королевстве. Чудилось в тебе нечто этакое. Однако я счел это невозможным. Я не поверил собственным чувствам, не поверил, что это правда. Лучше бы я спросил. Скоро ты отворишь свою память, — продолжил он, — а затем и Ворота, дабы мы могли вернуться в мое королевство и там сыграть свадьбу среди моего народа. Больше всего мне хотелось бы отправиться туда без промедления, но я все еще связан клятвой, что дал Джеймсу. Пока Эдвард не коронован, я не могу покинуть Эрис.

Ашалинда стояла недвижно, как алмаз в глубине горы, словно не слышала слов возлюбленного. Лангот более не застил ее внутренний взор — словно вдруг взяли и отдернули занавеску.

Теперь все вдруг прояснилось.

Там, где доселе клокотала тупая боль, вдруг появилось четкое изображение. Здесь-то и находился прежде источник боли — рождение и смерть, тайный портал, родник, из которого брался лангот, безжалостно завладевший Ашалиндой.

Высокая серая скала, похожая на руку великана, а к ней прислоняется тонкий обелиск цвета лепестка розы. Оба сверху прикрыты плоской плитой, похожей на притолоку. Рядом - гранитная впадина, а в ней питаемый маленьким родником черный пруд.

— Я вижу Ворота Поцелуя Забвения, — пробормотала она. — Они как будто взяли да и высветились прямо в воздухе.

Ангавар рядом с ней внезапно затих — так замирает дикий зверь, почуяв в порыве ветра запах охотника.

Наконец он спросил ровным, тщательно контролируемым тоном:

— А дорогу к ним?

— Нет, еще нет. Но теперь я узнаю Ворота, если увижу их. И я непременно их отыщу.

— А как он выглядит, этот проход в Фаэрию?

Теперь голос Ангавара звучал почти небрежно.

Девушка рассказала ему все, что помнила. В голосе Ангавара сквозила отчаянное, острое беспокойство, тоска столь неукротимая и ужасная, что Ашалинде даже сделалось страшно.

— Наверное, ты хочешь попасть туда как можно скорей? — спросила она. — Быть может, нам сразу отправиться отсюда в Аркдур на корабле? Пусть тебе сейчас и нельзя покидать Эрис, мы могли бы отыскать Ворота и открыть их, чтобы твои подданные свободно ходили туда и обратно.

Лицо Ангавара потемнело. Он задумался, но потом покачал головой.

— Нет. Да и вообще вполне может статься, за это долгое время три прядки твоих волос были унесены ветром, смыты дождями или их утащили дикие звери.

— Неужели Ворота могут закрыться сами по себе?