Эри Крэйн - Наследие

— Мне нужно, чтобы ты была в безопасности, — напор в голосе Фардна на мгновение пошатнул мою уверенность в собственной правоте, но новая волна неприятия и обиды на несправедливость отца смыла все сомнения. — Сколь велика не была бы польза от твоих умений, основная задача — это сохранить жизнь наследника силы Первого.

— Чего будет стоить эта жизнь, когда Республика отловит всех магов и займет наши земли? Это моя вина, что материк стал уязвимым перед Ассамблеей! — я сорвалась на крик. — Я не справилась. Это я разрушила дворец и превратила в пыль то, что защищало каждого от нашествия алчности Республики! Мой долг прекратить все это, а не прятаться за чужими спинами!

— Ты. Останешься. Здесь, — отец сдержал жар в своем голосе, но дал ему волю в жесте, обратившем воздух вокруг меня в гудящее пламя. Как он был опрометчив и глуп в своей попытке надавить на меня с помощью силы.

Огонь, призванный отцом, был непослушным и строптивым, но вскоре подчинился моему приказу и затих, оставшись тлеющими искорками на полу. Накатившая на меня волна ментального влияния Дэрка только вызвала усмешку: церковник как никто другой должен был знать, насколько хорошо он обучил меня противостоянию такого рода способностям.

— Довольно! Не в твоих силах удержать меня здесь, — во второй раз подавить силу Фардна было намного легче, — и не тебе указывать мне. С дороги!

— Нет, Оника, я не могу тебе этого позволить.

Ярость вскипела во мне, отдаваясь в ушах и пальцах ритмичной пульсацией. Теперь я видела, к чему привела Фардна его самоуверенность. Что тогда, в ночь моего рождения с братом, что теперь. Он, не глядя, бросался на того, с кем был не в силах справиться. Из-за этого наша семья раскололась, но в этот раз я собиралась удержать его от еще одной глупости.

Биение сердца стало частым и сбивчивым. Его эхо прокатывалось по моему телу и собиралось в ладонях тяжестью, которая наполняла мои кисти каждый раз, когда я подчиняла водную стихию.

Это сердцебиение… Оно принадлежало не мне. Тогда чье же оно?

— Последний раз повторяю, отойди, — я смотрела на стоящего передо мной человека, понимая, что переполняющий меня ток крови и стук сердца — всего лишь ощущение, пришедшее извне. Это не было проявлением острого слуха, но чувством полной принадлежности моей воле того, что раньше было неподвластным.

— Прости, Оника, — очередной выброс энергии, который должен был на этот раз меня оглушить, иссяк во взмахе моей руки. Ощущение чужой жизни, текущей по руслам вен, стало особенно ярким, а вместе с ним сдавалась перед моим напором и каждая мышца тела Сапфировой Маски.

Фардн сделал скованный шаг в сторону, затем еще один и еще. Хотела бы я увидеть замешательство на его лице, но оно как всегда было скрыто за каменной маской. Я могла бы заставить его снять ее, но что-то остановило меня. Быть может, мне хватало чувства напряжения в мужчине, безуспешно пытающегося сопротивляться. Или же все решил гнев, зародившийся от одного укоризненного взгляда Кристара, появившегося перед отцом.

— Давно стоило принять мысль, что тебе не справиться со мной! Не мешай мне отправить зарвавшихся республиканцев восвояси, — я ослабила хватку и отпустила Фардна, тяжело опершегося ладонями на стол, и старающегося устоять на ногах.

Покинув кабинет отца, я направилась к расквартированным под стенами Берилона полкам.

Фардн выбрал для встречи с армией Республики равнины на север от деревни, где я когда-то повстречала Тогору. Разведчики от магов Гнезда докладывали о том, что силы неприятеля не изменили своего направления, и по-прежнему движутся к Берилону, теперь прямо на остановившееся союзное войско магов и церковников. Оставалось едва ли больше суток до столкновения двух армий, за треть которых укротители камня создали земляные валы и овраги, а водные маги подвели воду из подземных источников к поверхности, чтобы ударить по противнику еще до сближения.

То, что бойцы Республики не разделились и продолжали свой марш единой группой настораживало меня, но так было даже лучше — несколько точных взрывов должны были проредить их ряды еще до того момента, как маги материка попадут под удар.

После ночной ссоры я не говорила с отцом, видя его только издалека, раздающего указы и даже не смотрящего в мою сторону. Его обида пройдет, и со временем он поймет, что я была права. Я должна была вернуться из Храма Первого, чтобы исправить сотворенное моими же руками, и я сделаю это. Сейчас, как никогда, я ощущала в себе силу остановить хаос, обрушившийся на земли моей родины.