Эри Крэйн - Наследие

— Мои решения, мои поступки, все, что я делала, — Оника подняла на мужчину полный страха перед самой собой взгляд. — Как такое возможно?!

— Впечатляет, да? — Мориус горько усмехнулся. — Ты оглядываешься назад и видишь кого-то, кто совсем на тебя не похож. Великая сила — великое искушение. Она затуманивает разум, и порой истоки этих преображений лежат куда глубже, чем может показаться на первый взгляд. Но позволь мне рассказать все с самого начала.

Мужчина соединил перед грудью кончики пальцев обеих рук и, мерно постукивая ними, заговорил.

— Тысячелетия назад хорошо знакомый тебе мир выглядел совершенно иначе. Землю изъедали огненные реки, а волдыри пламенных гор на лике материка изрыгали в небо облака пепла. Тогда разбитые на общины люди сражались за каждый безопасный клочок земли, проливая кровь стариков и детей, не щадя ни других ни себя. Ими двигало лишь одно желание — жажда жить. Даже в мире, где каждый день наполнен страхом, люди стремились выжить во что бы то ни стало.

Это было ужасное место, где дети рождались с боязнью смерти и умирали стариками, так и не освободившись от сковывавшего изо дня в день животного ужаса. Моя жизнь началась во время разгоревшейся чумы, уносящей жизни за считанные дни. Особо быстро она расправлялась с младенцами, но, сразив мое тело, отступила спустя несколько недель. Тогда родители посчитали, что их ребенок был благословлен небесами. Их вера в это укрепилась, когда в четыре года я, сорвавшись с обрыва, отделался парой ушибов. Мне было девять, когда на наше селение напали налетчики, и отравленная стрела угодила мне в грудь, чудом не задев сердце. Проведя долгие дни без сознания, я пришел в себя, чтобы через пару лет повстречаться с хассом. Одного касания его ядовитого языка было достаточно, чтобы убить человека, но удача, как и прежде, была на моей стороне. Зверя спугнул охотившийся на него шипохвост, а мне удалось убежать.

За всю свою жизнь я так и не нашел ответа, почему человек, за которым с самого рождения ходила смерть, оказался настолько везуч. Быть может, давшие мне жизнь люди были правы, и само Небо благословило меня, с высоты заметив глупые детские мечты сделать мир вокруг лучше. Мне хотелось прогнать из человеческих сердец страх перед окружавшей их природой, убедить их оглянуться и увидеть, что мир может быть не только злейшим врагом, но и добрым другом, способным оберегать и помогать.

Этих мыслей не прогнала и долгая череда событий, из-за которых я оказывался на краю гибели. Полагаю, что частые встречи со смертью истончили для меня грань, разделявшую этот мир и Море Теней. Истончили настолько, что во снах я стал переходить на ту сторону, с пробуждением унося с собой частичку иного мира. Этих путешествий было так много, что в итоге я протоптал уверенную тропу в Море Теней, не исчезающую даже при свете дня. Тогда, одиннадцать тысяч двести пятьдесят три года назад появился первый маг в истории.

Первой подчинившейся мне стихией был ветер. Необузданный и своевольный, он стал воплощением моего желания быть свободным от пропитавшего все вокруг страха. Для ветра не существовало непреодолимых препятствий, и, когда я понял, что в этом мы едины, — смог покорить пламя. Импульсивное и ненасытное, оно разделило мои упрямые стремления и жажду новых знаний. Огонь подогревал мою уверенность в собственных силах, в возможности защитить всех, кто не мог сделать этого сам. Сломив сопротивление земли, незыблемой и вечной, я по-настоящему осознал силу ответственности и мой долг стать опорой для нового мира. Мне оставалось только покорить воду, терпеливую и снисходительную, несущую жизнь и чистоту помыслов.

К девятнадцати годам все четыре стихии стали моими верными союзниками, а связь с Морем Теней была, как никогда, прочна. Тогда прекратились набеги на мою родную деревню, и я задался целью объединить всех живущих на материке в единый народ — положить конец извечным распрям. И мне это удалось. Воины, вооруженные мечами и булавами, что они могли противопоставить тому, кому служил весь окружающий мир?

Но, даже объединив разрозненные племена, я не смог побороть их страх перед землей, изрыгающей огонь, и небесами, посылающими ливни и молнии. Более того, я стал воплощением их страха перед миром, в котором они жили, чудовищем, поправшим их представление о сущем. Стал порождением их ночных кошмаров. В те дни только младшая сестра, Илайза, не убегала от меня в ужасе, искренне полагая, что я смогу излечить души людей. Но сначала я должен был принести покой приютившей нас земле.