Изверин Сергеевич - Чужое тело. Дилогия (СИ)

Ой, вот бы бинокль…

— А где наш флот? — Спросил я у Иштвана.

— Наш флот в море, Ваше Высочество. — Ответил распорядитель. — Они в далеком походе к островам, стерегут пиратов.

— Тут ещё и пираты водятся?

— Ваш дедушка держал последнего взаперти до смерти, Ваше Высочество. До того о пиратах в этих водах не слышали много лет. Это острова, там всегда что-то случается. Тамошние дикари слишком слабы, чтобы отказывать в приюте пиратским судам.

— О, понятно. — Я ещё повертелся на месте, изучая пейзаж. Без бинокля точно тяжко, не видно ничего. — Поехали дальше. Что ещё можно осмотреть?

— Ваше Высочество, время обеда. — Вдруг напомнил о себе мастер Клоту. — Вы ещё слишком слабы…

— Наверное, да. — Решил я. — После обеда продолжим. Где обедать будем?

— Тут, неподалеку Худяк приметил полянку, Ваше Высочество. Если изволите…

— Изволю. Есть хочется что-то!

— Пожалуйте в карету, Ваше Высочество.

— А еды-то на всех хватит?

— Не беспокойтесь, Ваше Высочество.

Оказалось, что лакеи запасли всего с избытком. Хватило на всех трех, на меня, Иштвана и даже на мастера Клоту. Поставили споро походный стол, расставили множество кушаний, разожгли костер и насадили на вертел тушки тут же ощипанных птиц габаритов наших тетеревов.

— Походный обед Его Высочества. — Объявил лакей с громким голосом. — Изволите к столу, уважаемые. — Поклонился он полностью, едва не царапнув лбом о землю.

Охрана частью спешилась и встала вокруг, к нам спинами. Караулили.

Прожаренные и щедро сбрызнутые каким-то соком птицы оказались на диво как вкусны. Может, конечно, потому, что проездил я долго, и впечатлений новых море. Немного смутило то, что есть птицу полагалось руками, и руки чистить потом пришлось все теми же розовыми лепестками.

Я уже для себя решил, что в следующий раз обязательно введут тут полотенце. Наследный принц я или не наследный принц?

На этот раз была моя смена и Вербицкого. Тот, как всегда, приволок какие-то доспехи и принялся их чинить-перечинивать. Кольчуга из проволоки, конечно же.

— Вот эт да. — Вдруг заинтересовался я, подошел поближе. — Саш, а вы это как делаете?

— В смысле как? — Недопонял Вербицкий, не глядя на меня. От дела он не отрывался, разложив на столе свою кольчугу и быстро работая остроносыми пассатижами. — Вот берем, да делаем. Вот это кольца, стальные, в круг их гнем, потом друг с другом… Получается кольчуга. Что, даже в фильмах не видел?

— Да видел. — Я покачал одно кольцо, которое выпало из сумки Вербицкого, у себя на ладони. — Тяжелое!

— Ну а ты думал. Халтура это, на деле-то…

— Что, кольчуга твоя?

— Ну да. Кольца слишком большие получились, теперь вот переделываю.

Ну, на Вербицкого только сядь, как сразу много расскажет. Истерическая реконструкция к нему наиболее применима. Они там разве что не едят из деревянной посуды…

— Иногда бывает. У нас мастер есть, Фомой Неверным кличут. Так вот он в свое время всем наделал ложек, тарелок… Хорошо делал, надо сказать.

— А почему «делал»?

— Да мусорцы его спалили в прошлом году, теперь он свои ложки вырезает не знаю где. Надеюсь, что не в зоне. Пропал мужик.

— За что?

— За оружие, конечно. Изготовил себе нормальный боевой топор и покромсал соседскую псину, когда она на него бросилась. Ну и соседу досталось. Не стал дожидаться, пожитки в кучу, всем приветы сказал, и в бега.

— Поймали?

— Да кто ж его знает… Ууу… Стерва… — Вербицкий уколол палец краем кольца. — Ну что же такое-то, а? Так вот, хоть и есть у меня посуда правильная, только вот еда-то не совсем.

— А что так, сложно себя в погружении почувствовать?

— Серег, да ты счас лекцию услышишь… Хочешь?

— Ну, давай. — Я расположился поудобнее. Не спать вроде бы до завтра можно, в институт-то мне только осенью… Так что можно послушать. Иногда даже Вербицкий хорошие вещи рассказывает.

— Так вот. Предки наши едали такую дрянь, что в наше время ни один бомж есть не будет. Знаешь, что такое похлебка из брюквы, а? Нет? Так это вот так делается — берется большой котелок, туда закладывается брюква, заливается водой, все это варится и потом подается на стол в котелке, откуда черпается большими ложками. У главы семьи ложка самая длинная, он ей по голове дает тому, кто слишком много берет.

— Хорошо, что сейчас такие вопросы ремнем решают…