Виктория Свободина - Совместимость

— Лео, а скоро мы домой полетим?

— Пока не очень. Объясни, пожалуйста, лучше, что это сейчас было?!

Подумав, решила во всем сознаться. Захотелось хоть с кем-то поделиться своим сдвигом по фазе. Единственное, о чем не поведала супругу, это про то, что в изменяющемся спектре зрения вижу еще и красные линии. Мне показалось, что это ни к чему.

— Даже так, — Леоган после моего рассказа выглядел сильно задумчивым. Больше всего мужчину заинтересовали мои сны. Пришлось подробно, во всех деталях о них рассказывать. Но меня-то волновал совсем другой вопрос.

— Ну а что делать с моей тягой к человеческой плоти?

— Не страшно. Завтра проверим, взяв образцы анализов человеческой крови. Понравится — будешь пить, ничего не поделаешь. Если все же захочется проявить охотничьи инстинкты, у нас тюрьмы перенаселены различными подонками, вот на них и будешь экспериментировать.

— Ничего себе, — если честно, не ожидала, что Леоган меня настолько поддержит и примет с этими изменениями.

— Почему ты мне раньше ничего не сказала?

— Боялась, что ты отдашь меня на лечение и опыты врачам.

— Если врачи так до сих пор ничего в тебе не нашли, а изменения все-таки появились, значит и теперь вряд ли найдут. Главное, чтобы у тебя ничего не болело и не доставляло дискомфорт. Тогда да, но все исследования исключительно по твоему личному желанию. А вообще, если на этом все, и изменения прекратятся, то вообще замечательно. То что, в тебе прижилось нечто иное, скорее всего не столько заслуга яда рептилий, как мне кажется, сколько шуманского наследия. Когда твой организм боролся перерабатывая чужое агрессивное вещество — вошел в контакт и переработал под себя. Так что можно считать, что у тебя открылись новые способности, необходимые для выживания именно на данной планете.

— Хм, в таком контексте я об изменениях не думала. Но разве стремление кого-то съесть — это способность?

— Почему нет? Даже не представляешь, какие у шуман время от времени проявляются странные способности, которые поначалу кажется бесполезными или смешными, но, как показывает практика, пригодиться может все, что угодно.

— А сны? Ты ведь тоже подумал, что это послания от рептилий?

— Все возможно. Надо обязательно проверить, поскольку описываемый тобой реактор на самом деле есть на этой планете.

Мне кажется, лучше проверить как можно быстрее. Вдруг мы все взорвемся?

Леоган хитро прищурился.

— Думаю, за пару часов ничего не случится. Мне кажется, ты все же не распробовала, и надо попробовать укусить еще в других местах.

Меня уронили спиной на кровать, нависая сверху. Я лишь довольно хмыкнула, представляя Леогана этаким тортиком.

На следующее же утро мне выдели из банка крови целый набор разнообразной крови в пакетиках. Человеческую и шуманскую, разных групп, и даже рептилий. В пакетиках кровь не вызвала у меня никакого аппетита. Через силу попробовала — ничего особенного. То есть я наверное могла бы спокойно выпить и насытится красной жидкости, но какое-нибудь пирожное, и то вызывает во мне больший аппетит. Так что зависимости от живого мяса и крови у меня, наверное, все-таки не возникло.

Еще раз тщательно проанализировав свои ощущения, пришла к выводу, что меня так тянет напасть на кого-нибудь и укусить, не столько из-за голода, так как я обычно и так сыта, сколько из охотничьего азарта. Словно я домашний и без того не лишенный еды лис в забитом до отвала курятнике. Вроде бы мне эти курицы и без надобности, все равно не голодаю, и даже есть что-то повкуснее, но вот древний охотничий инстинкт дает о себе знать.

Так что сдерживаться можно. Это если вдруг попаду в экстремальные условия и буду голодать, тогда да. Может и не выдержу.

После муж надолго меня оставил. Уходил рано, приходил поздно. Часто вообще не появлялся, но неизменно, когда я видела Леогана, мужчина выглядел довольным. Как сказал сам супруг, после многочисленных скрупулезных проверок неисправности в реакторе нашли. Так что если бы не мои сны, мы могли бы все подорваться уже в ближайший месяц.

Как только реактор починили, нападения ящеров прекратились. Теперь радость поселилась на лицах всех без исключения обитателей базы. Прекращение войны означало для большинства скорое возвращение домой живым и с солидной наградой.

Перед тем, как начать постепенно сокращать гарнизон, на базе провели грандиозный военный парад в память о погибших и в честь завершения, наконец, этой войны.