Елена Кароль - Заря в Академии Крови

— Их чистят, но…

— Как почистят, чтоб сразу вернули, — поджав губы, я плюхнулась обратно на кровать и, перекинув волосы через плечо, немного взлохматила шевелюру пальцами, чтобы они быстрее высохли.

— Но ужин…

— Тут поедим. Все, садись рассказывай.

— Но нас ждут…

— Подождут. В этом я никуда не пойду.

— Но почему??? — Едва не взвыв, чем откровенно меня озадачил, Жиден вспылил: — Зарина, я не хозяин ситуации, почему ты не понимаешь?! Нас князь ждет! Сам князь!

— И что? А я орчанка из Приграничного клана. И мне чхать на местного князя, причем так сильно, что…

— Да, Жиден, а ты не говорил, что твоя девушка так невоспитанна… — В спальню зашел незнакомый высокий и статный огненный демон лет тридцати пяти и, встав рядом с Дэни, смерил меня оценивающим взглядом. — Хотя если ей больше нравится это полотенце, то я не против. Пусть идет на прием в нем, будет даже забавно.

И после этого я невоспитанна, да?

Нет, я ничего не сказала вслух, но очень выразительно посмотрела на Дэни, так что он все понял по моим глазам и даже смутился. Но после все равно просительно пробормотал:

— Зорь, оденься, а? Мы тебя в гостиной подождем.

Что ж, Дэни, отрабатывать ты будешь ближайшие полгода, не меньше.

— Хорошо, дорогой, как скажешь. — Подхватив платье, я ушла в ванную, не слишком надеясь на их порядочность и благоразумие.

Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы додуматься до того, что Жиден наплел обо мне князю. Мы уже не раз пользовались этой уловкой раньше — везде, где нужна была пара, мы без сомнений ее изображали, но еще в самый первый раз я четко дала ему понять, что больше, чем дружба, ему от меня не светит, и мне кажется, тогда мы прекрасно друг друга поняли.

Сейчас же намек Клима, князя и это достаточно открытое и провокационное платье… я очень плохо отношусь к намекам после кое-кого твердолобого, и если они продолжатся и дальше, то морковку мне будут сажать всем княжеством!

Позволив кровожадным мыслям течь и развиваться, я достаточно быстро облачилась в шикарное (к чему скрывать?) платье с абсолютно открытыми плечами и держащееся на груди лишь благодаря жесткому корсету. И тут передо мной встала проблема сокрытия многочисленных татуировок, практически полностью покрывающих левую руку. Заплетая затейливую косу из влажных волос, я внимательно рассматривала свое отражение в большом зеркале и озадаченно хмурилась — Плетельщик словно предусмотрел и этот поворот, и теперь даже я не сказала бы, что это рука не моя, а демонская. Во-первых, цвет кожи. Он был мой, родной, темно-оливковый. Во-вторых, шрам в месте сращивания — он был едва различим. Теперь четко по нему шла вязь той самой татуировки, что буквально кричала о моей избранности и о том, что я нахожусь под пожизненной защитой Темного Бога, которую получила за особые заслуги.

Удивленно качнув головой и не переставая изумляться предприимчивости своего бывшего работодателя, я переключилась на изучение лица. Впервые за пять лет без неприязни смотрела на свое отражение. Шрама не было. Не было даже намека, будто ранее он был всего лишь искусной иллюзией.

Возможно ли это?

Я уже ничему не удивлюсь.

А вот с глазом было сложнее… Сконцентрировавшись и несколько раз моргнув, я не без труда, но смогла настроить зрение на «иное» и удивилась в очередной раз. И тут Плетельщик смог меня озадачить! Вернув глазу нормальный вид, он оставил его особенность, но теперь она была не постоянной, а настраивалась по моему желанию.

Дед, ты от чего откупился, а? Или это задел на будущее?

Закончив с волосами и закрепив кончик косы лентой, которая прилагалась к платью, я несколько раз прошлась по ванной, проверяя, как сидит обновка и удобно ли в ней ходить, и только после этого вышла в спальню, моментально услышав восхищенный свист шуша:

— Зорь, ты отпадная!

— Благодарю. — Искренне улыбнувшись, я присела в безупречном реверансе, а затем величественно кивнула, встала и с грустью добавила: — Клим, почему ты не орк, а? Я б за тебя замуж вышла…

— Дхар! — Тут нечистик поперхнулся воздухом, выпучил на меня глаза и, с трудом откашлявшись, проворчал: — Ващет я не самоубийца. Все, дуй, жени там всех нуждающихся и айда на рынок за коровой. Между прочим, сметана сама не делается.

— А ты умеешь поддержать.

— А то! Все, давай-давай, шевели конечностями, — все ворчал шушь, но прежде, чем скрыться в моей сумке, где, я точно знаю, оставались хлеб с сыром, он добавил: — Удачи, Зорь. Покажи рогатым класс, пусть осознают всю глубину своей беспомощности и ничтожества. Ты у меня умница, ты справишься.