Павел Марушкин: Дети непогоды

В этом, снизу вверх, ракурсе он казался настоящим великаном.

— Ты позёр, Подметала! Дешёвый позёр! — с презрением сказал Иннот.

Подметала нарочито неторопливо отвёл своё оружие назад, замахиваясь. Наконечник зонта, словно ножка циркуля, прочертил по черепице дугу, устремляясь к рукам каюкера. За миг до того, как разящая сталь должна была рассечь его запястье, Иннот разжал пальцы и полетел во тьму, на ждущие в сотне метров внизу камни брусчатки.

И вот, на этой напряжённой, мрачной, где-то даже трагической нотеи завершается первая книга трилогии.

Но это просто ни в какие ворота не лезет, скажете вы. Почему всё кончается из рук вон плохо?! Стоило мучиться, переживая вместе с двумя обаятельными разгильдяями их многочисленные приключения и жизненные коллизии, тонуть в болотах и кормить собою москитов (а ведь среди них попадаются и малярийные) и в конце концов узнать, что один пропал неведомо куда, а второй, по всей видимости, вот-вот расшибётся в лепёшку?!

Однако же ситуация не столь печальна, как может показаться. Ведь это всего лишь первая книга трилогии; и кто знает, как обернутся дела в следующей под названием «Музыка джунглей».

Да, кстати… Вы и впрямь сейчас решили, что там всё будет легко и просто?

Там же. Не то чтобы Иннот и Кактус обладали глубокими познаниями в литературе; просто это была их излюбленная цитата.

Бормотология — другое название магии. Если вы видели когда-нибудь произносящего заклятие волшебника, этимология этого слова будет вам, безусловно, понятна.