Павел Марушкин - Девочка из страны кошмаров

Они осторожно выглянули из-за валуна. Этот камень у местной детворы звался «горбач» — массивный, обточенный морем обломок черной скалы возле самой кромки прибоя.

— Вижу цель! — заявила рыжая Кайса. — Вражеский корабль в наших территориальных водах!

— Доложите тип судна! — отозвался Эрик.

Кайса ухмыльнулась:

— Лоханка пьянчуги Дресвицы!

— Враг на пределе дистанции… — В глазах Эрика блеснул хулиганский огонек. — Будем атаковать! Береговая артиллерия, товьсь!

Девочка резво нагнулась и подобрала плоский голыш. Эрик сделал то же самое.

— Одним залпом! — предупредил он подругу. — А после не высовываться, ясно?

Рикошетируя от воды, оставляя за собой череду всплесков, голыши понеслись к цели — и звучно грянули о просмоленный борт лодки. Прицел был точен. Задремавший с удочкой в руках рыбак подскочил, едва не вывалившись спросонья за борт.

— А!? Что такое?! Которого дьявола?!

Из-за камня донеслось сдавленное хихиканье.

— Негодяи! — Рыболов наконец разобрался в ситуации. — Засранцы! — Возмущению его не было предела. — Вот я вам сейчас уши-то надеру!

Громко заскрипели уключины.

— Бежим! — Кайса дернула за рукав пунцового от смеха Эрика. — Он сейчас выберется на берег!

Сопровождаемые потоками брани, дети бросились удирать. Вскарабкавшись на невысокий обрыв, мальчик обернулся. Рыбак стоял возле самого берега, по колено в воде, и грозил им кулаком. Кайса обернулась и показала ему «нос».

— Скучно, — вздохнул Эрик немного погодя. — Хочется чего-то такого… Не знаю даже чего.

— Шило в одном месте… — ехидно пробормотала Кайса.

— А ты хоть бы раз что-нибудь сама придумала! Залезть на водонапорную башню — моя идея, лодку обстрелять — тоже моя…

— Ах так? — подбоченилась девочка. — Хорошо… Давай нарвем яблок из колдуньиного сада!

— Да запросто! — фыркнул Эрик. — Что, думаешь, поймала на слабо? Давай, пошли!

Та, которую вся окрестная детвора прозвала колдуньей, жила на окраине. Маленький деревянный дом прятался среди деревьев. Полуразрушенная ограда была старше как самого дома, так и сада — сложенная из блоков рыхлого ракушечника стена, едва по грудь взрослому в самом высоком месте. Ветви яблонь, отягощенные спелыми плодами, свисали над неровной кромкой. Эрик подпрыгнул и сорвал яблоко, висевшее ниже других, — тугой нефритовый шар, испещренный золотистыми крапинками. Вызывающе глянув на спутницу, он с хрустом надкусил спелый бок. Кайса лишь презрительно хмыкнула. Ухватившись за крошащийся гребень стены, она ловко — только мелькнули исцарапанные коленки — перемахнула преграду. Спустя секунду за ней последовал Эрик: виданное ли дело, чтобы девчонка оказалась храбрее?! Стараясь не шуметь, дети пробирались сквозь высокую, по пояс, сухую траву: эта часть сада изрядно заросла бурьяном.

— Говорят, волосы у нее — белые, будто снег, а глаза красные, как кровь! — страшным шепотом поведал Эрик в спину Кайсе. — И на пальцах — черные вороньи когти!

Девочка скептически хмыкнула.

Они подкрадывались все ближе к дому колдуньи. Наконец нервы не выдержали и у Кайсы. Девочка остановилась, деловито оглядела ближайшие яблони.

— Вот эти сладкие, «Пунцовое сердце». Наверху — самые спелые…

Эрик поплевал на ладони и ловко полез вверх. Ветки сгибались и потрескивали, но румяные плоды так заманчиво просвечивали сквозь листву… Вскарабкавшись насколько это было возможно, он принялся рвать яблоки и набивать ими линялую рубаху. Еще одно, еще… Самое крупное и соблазнительное, как водится, висело дальше прочих. Мальчик протянул руку, сделал крохотный шажок… И ветка под ногами не выдержала.

В ворохе сбитой листвы Эрик рухнул вниз. Голеностоп внезапно пронзила боль — такая острая, что потемнело в глазах. Дыхание перехватило, и только поэтому он не заорал во всю глотку: из горла вырывался лишь сиплый писк.

— Эй! Эрик, ты чего? Ноге больно? — Кайса испуганно заглядывала ему в глаза. Отдышавшись немного, мальчик задрал штанину. Он опасался худшего, торчащей синюшным бугром под кожей вывернутой кости, но с виду все было как обычно. Боль отступала — понемногу, не спеша, полизывая огненным языком голень. В ушах звенело.