— Привет, Пинпин.
Девочка выпустила палец изо рта, и ее круглое личико озарила блаженная улыбка.
— А в щечку? — радостно потребовала она. Брат поцеловал.
— А на ручки?
Бо обнял. Прижимая к себе теплое, хрупкое тельце, он вспомнил. Сегодня же первая контрольная Пинпин. Крошке только два года; она и не подозревает, что отныне и до последнего вздоха каждый шаг ее будет взвешен и строго оценен.
Вот почему сердце брата разрывалось на части. Плач подступил к самому горлу. «Вечно у этого ребенка глаза на мокром месте», — говорили многие. Что же поделать, если чужие беды касались его чересчур близко? Стоило Бомену пристально посмотреть на кого угодно — и мальчугану передавались чувства человека, чаще всего печаль или страх; чуть погодя Бомен проникал в их причину и неизменно заливался слезами. Пусть и невольными, но оттого не менее горькими.
Впрочем, этим утром его расстроили вовсе не страдания Пинпин: нынче в ее душе было безмятежно и по-летнему солнечно. А вот завтра? Слишком скоро она, как и все кругом, начнет бояться будущего — поначалу смутно, потом со всей остротой. Ибо в Араманте жизнь испокон веков измерялась итогами контрольных. Любая из них угрожала провалом, а те, что приносили успех, заставляли со страхом ожидать следующей проверки. И нет конца этой муке. От одной лишь мысли об этом Бомена переполнила жгучая любовь к сестренке. Он порывисто обнял малышку и осыпал ее пухлые щечки нежными поцелуями.
— Люблю Пинпин.
— Люблю Бо, — откликнулась крошка.
Из ванной донесся громкий треск разрываемой ткани, за ним разразилась новая вспышка проклятий.
— Сагахог! Бангаплоп!
И наконец извечное, семейное:
— О, пропащий народ!
Так восклицал еще великий пророк Аира Мантх, прямой, хотя и дальний мамин прародитель. Имя Аира переходило с тех пор по наследству, теперь дошло и до нее. Поэтому, если мама начинала блажить, отец подмигивал детям: «Ага, вот и наша пророчица вернулась».
Дверь ванной комнаты с грохотом распахнулась. На пороге стояла растрепанная Аира Хаз. От возбуждения, не сумев отыскать проймы в одежде, она сама прорвала новые дыры. Пустые рукава болтались у Аиры по бокам, и голые руки торчали сквозь распоротые швы.
— Сегодня у Пинпин контрольная, — подал голос Бомен.
— Что-что сегодня?
Аира нахмурилась, а затем приняла у сына малышку, прижав к сердцу так, словно кто-то собирался ее отнять.
— Девочка моя, — ласково приговаривала мать. — Моя девочка.
За завтраком никто, казалось, и не вспомнил о контрольной. И только в конце, отложив недочитанную книгу, отец поднялся чуть раньше обычного и произнес как будто в пустоту:
— Ну что, пора готовиться.
Кестрель вскинула голову, и глаза ее блеснули вызовом.
— Я не пойду.
Анно Хаз испустил тяжелый вздох и потер изборожденные морщинами щеки.
— Знаю, милая. Знаю.
— Это нечестно, — горько сказала дочь, словно папа вынуждал ее идти.
В каком-то смысле так и было. Дети совершенно не могли противиться доброму голосу и всепонимающему взгляду отца. От печи потянуло знакомым дымком.
— Сагахог! — вырвалось у мамы. Опять у нее подгорели гренки.
Утреннее солнце нехотя поднималось над высокими городскими стенами. Оранжевый округ утопал еще в густой сизой тени, когда Хазы вышли на улицу, ведущую к Залу Собраний. Впереди шагали мама с папой, за ними, держа Пинпин за обе ручки, — Бомен и Кестрель. По той же дороге, вдоль чистеньких террас и оранжевых домов, тянулись прочие родители с двухлетними малышами. Чуть поодаль семейство Блешей на ходу подучивало своего карапуза: «Раз, два, три, четыре, пять, кто там, в домике, опять? Шесть, семь, восемь, за ворота выйти просим!»
Уже на главной площади госпожа Блеш обернулась и помахала соседям — как всегда, в своей манере, едва заметно для других, словно поддерживала с Хазами особые секретные отношения.
— Умеете хранить тайны? — громко зашептала она, дождавшись, когда мама Бо поравняется с ними. — Если наш кроха отличится на контрольной, мы переедем в Алый округ.
— Да, это будет яркое достижение, — ответила после раздумья госпожа Хаз.
— А еще слышали? Вчера вечером наш Руфи занял второе место во всем классе.
— Второе? — тут же отозвался господин Блеш. — Второе? Почему не первое? Вот что мне хотелось бы знать.
— Ох уж эти мужчины, — притворно вздохнула его супруга и с видом заговорщицы подмигнула соседке. — Так уж они устроены, правда? Хотят быть лучшими, и все тут.
Читать дальше