Анна Гаврилова: Маша и Позитивный мир

Ещё через секунду я оказалась в настоящей ловушке — Алекс навалился сверху, лишая малейшей возможности пошевелиться. И одарил таким взглядом, что кровь вскипела, а сердце пропустило удар.

— Последний шанс, Машунь, — хрипло прошептал он.

— Нет, — таким же шепотом ответила я.

Думала, сейчас этот небритый мужчина окончательно рассвирепеет, но…

— Договорились, — сказал Алекс. В его интонациях прозвучало… предвкушение.

Новый агрессивный поцелуй, и по телу прокатилась волна жара. Следом пришла ещё одна — уже не жар, а дикое, безудержное удовольствие. Именно в этот миг я забылась и всё-таки ответила на поцелуй. И поняла — вот теперь я действительно попала.

Но желания взбрыкнуть или протрезветь всё равно не возникло. Вместо этого, едва Алекс немного отодвинулся, давая пространство для манёвра, я потянулась и обвила его шею руками.

Возражать, когда ладони Волкова легли на мои бёдра, а пальцы принялись выводить узоры, словно невзначай сдвигая вниз трусики, тоже не стала. Более того — мне очень хотелось, чтобы Алекс продолжал. И он не подвёл…

Несколько наполненных жарким удовольствием минут, и кружевное бельё оказалось отброшено на пол. Шёлковые пижамные штаны тоже очутились на полу. Алекс принялся целовать не только губы, но и шею, плечи, грудь… При этом продолжал ласкать, и настолько умело, что я превратилась в факел.

Я стонала и извивалась, тянулась к нему и бессильно падала на подушки. Плавилась и почти умирала. Желала с каждой секундой сильней.

Точно знаю — если бы Волков сейчас отстранился и затребовал свои дурацкие сигареты, я бы не отказала, но вождь племени Рейя попросил о другом:

— Машунь, контрацептив…

Угу.

Чисто на рефлексе я прикрыла глаза и протянула руку, чтобы через миг подать Волкову извлечённый из пространства презерватив. Тут же услышала шелест фольги и глухо застонала, предчувствуя бешеное удовольствие.

Какие монстры? Какая политика? Какие убийства?

Любовь! Вот что в мире фэнтези главное! Именно ради неё и стоит жить!

Ещё мгновение, и Волков мягко развёл мои бёдра руками. Он опять оказался предельно близко, а я почувствовала очень интимное прикосновение. Расслабилась, легонько провела по мужским плечами ноготками, но когда Алекс качнулся вперёд… всё изменилось.

Движение, и я вздрогнула. Резко распахнула глаза и мгновенно протрезвела. Волков, в отличие от меня, не вздрагивал, но тоже замер. И тоже уставился — в лишённых белков глазах отразился шок.

Алекс даже хотел удивиться вслух, но не успел — я оказалась проворнее:

— Я — девственница? — выпалила ошарашенно.

И лишь теперь, после этих слов, по-настоящему осознала, что произошло.

Несколько секунд в режиме паузы, и я упёрлась в грудь партнёра руками. Толкнула, заставляя отодвинуться и прервать наш пока ещё минимальный контакт.

А когда Волков подчинился, буквально вылетела из-под него и, соскочив с кровати, повторила:

— Я — девственница?!

Вождь племени Рейя благоразумно промолчал, но выражение его лица свидетельствовало — мне не померещилось, всё реально так.

Ещё минута, и я взвыла. Девственница? Опять? Но почему?

— Машунь… — попытался позвать Алекс, но ни грамма внимания не удостоился.

— Я на такое не подписывалась! — взвизгнула громче прежнего.

А в следующую секунду выдержка закончилась — я, как была, заметалась по спальне. Яркий свет и прочие моменты совершенно не смущали. Я бегала и… да, истерила.

Девственница? Опять? Как это произошло?!

— Машунь, — вновь вклинился Алекс. Он всё так же сидел на кровати, весь такой офигенный, рельефный и полностью готовый.

Однако желания залюбоваться мужским телом не возникло, и вообще…

— Девственница! — угу, меня заклинило. — Опять!

Кажется, Алекс хотел что-то сказать, но передумал. Просто вздохнул и продолжил наблюдать мой маленький спектакль. А я… да, бегала и остановиться не могла!

За что? Почему?!

Нет, понятно, что девственность — часть преображения. Она точно появилась в момент, когда я перешла в этот ужасный мир. Более того, вот теперь всё точно по канону, но… Блин! Книжки — это одно, а жизнь — совершенно другое! И я не хочу, я не готова пережить это ещё раз!

— Ы-ы-ы! — воскликнула панически.

И, обращаясь к единственному свидетелю:

— Это больно, понимаешь? Я не готова! Я…

Всё, слова закончились, а эмоции, наоборот, остались. Причём паника достигла высшей точки. Вот что за подстава? Почему это случилось именно со мной?