Антонина Клименкова - Тень Радуги

— Постой! — остановил он рванувшего к ним мальчишку. — Вот. Передай своей матери. Пусть сохранит...

Снял с руки перстень — в лунном свете заискрился камень, расколотый надвое, белая и черные половинки спаяны в единое целое — отдал, вложив в детскую ладошку.

С резаных ран всё еще лилась кровь — Гилберт вздрогнул, заметив темные капли, оставшиеся на руке мальчика. Дрожь пробежала по его телу, он не желал метить своей кровью ни в чем не повинного ребенка.

— Уходи! — глухим от боли голосом приказал он. Мальчишка мигом сорвался с места.

Гилберт давно понимал, ему нельзя оставаться в этом мире. Что он принес миру своим рождением? Только зло. Теперь, когда он выполнил свой долг — он отправится в иной мир, вместо похищенного оттуда демона. Некроманту вроде него там самое место. Гилберт уже бывал там, там не было ничего, что могло бы его испугать.

Наконец-то, впервые, кажется, за всю свою жизнь он был по-настоящему счастлив. Только слезы почему-то катились из глаз и никак не хотели остановиться. Он был спокоен за тех, кто был ему дорог, впереди их ждала светлая жизнь, полная любви и обычных житейских хлопот. Беспокоиться больше не о чем. Жалеть о прошедшем тоже не стоит, он расплатился за свои ошибки, как сумел. Только сердце почему-то разрывалось от боли — но и это скоро пройдет.

Резким движением руки он распахнул перед собой искрящийся проход. Вырвавшийся оттуда ветер вновь сорвал капюшон с головы, растрепал волосы. В лицо ударил неживой холод, он невольно вздрогнул... Но он скоро привыкнет и к этому холоду, как привык к неотступному чувству вины и к одиночеству.

Гилберт протянул руку...

В ушах раздался назойливый звон. Какое-то странное, давно забытое ощущение охватило всё его существо, позвало куда-то... Но граф отогнал наваждение — конечно, ему привиделось это, этого уже никогда не случится. Это иллюзия, простая человеческая слабость перед последним решительным шагом.

— Гилберт? — раздался за спиной знакомый голос. Этот голос он не забудет и в ином мире. — Гилберт, почему я... Как я оказалась здесь?

Адель была ошарашена внезапным перемещением из собственных покоев дворца — в темноту ночи, под сень шумящих деревьев.

Некромант неуверенно обернулся, взглянув коротко на ждущую ответа принцессу, сразу же отвел глаза.

— Кольцо моей матери... — произнес он. — Оно почему-то сработало не так, как обычно. Похоже, ты сама неосознанно пожелала явиться сюда.

— Не беспокойся, — добавил он ровно, и безжизненность голоса заставила сердце Адель сжаться от предчувствия. — Я сейчас же отправлю тебя назад.

— Нет! — вскрикнула она. — Я правда... Я правда хотела тебя увидеть.

— Зачем? — откликнулся граф. Могильно леденящий ветер рвал на нем одежду. Адель с ужасом видела за его спиной врата в иной мир. Голодные духи пытались дотянуться до развевающегося плаща, совсем близко, их призрачные жадные пасти скалились на каждое движение его рук, ловя запах капающей крови. — Прошло столько времени, и ты ни разу не позвала меня. Не захотела меня видеть. Это и был твой ответ. Я принял его, больше тебе ничего не нужно объяснять.

— Но я... — проговорила принцесса, сглотнув колючий комок в горле.

— Я понимаю тебя. Я и сам себе не могу простить случившегося. Не надо ничего говорить. Постарайся забыть... Хотя о чем я? — усмехнулся печально граф. — Такое невозможно забыть. Пожалуйста, прости, что я...

— Какого дьявола? Что ты тут устроил? — возмущенно воскликнула Гортензия. Она запыхалась, всё-таки уже не молода, чтобы бегать по пригоркам-холмам. Хорошо еще босоногого сынишку передала на руки Иризару. — Ты зачем мне ребенка пугаешь? Мало мне тут своих доморощенных демонов — еще и голодных духов напускать собрался!

Гилберт молчал, не поднимая опущенной головы.

Иризар передал сына Гортензии, подошел к графу.

— Почему? — спросил он. Сбросил низко надвинутый капюшон, чтобы увидеть глаза своего бывшего хозяина. — Ты действительно думал, что сделаешь меня счастливее, стерев память?

— Не хотел, чтобы ты всё вспомнил, — тихо ответил некромант. — Ты был бы свободен, не помня своего истинного имени. Забыв меня, забыв Исвирт, ты стал бы обычным человеком. Жил бы обычной жизнью.

— Но я не хочу забывать, — покачал головой Иризар. — Я же демон, а не человек. Я привык помнить каждый миг своей жизни, от первого призыва, от воплощения. Я хочу помнить всё. И я еще многое сохраню в своей памяти. Память — это ведь всё, что есть у духа.