Дженни Вурц - Проклятие Деш-Тира

Лекарь осенил себя знамением. Он слышал, как бредят раненые, но чтобы они бредили так... Дрожащими руками лекарь продолжал обрабатывать раны, чувствуя, как пленник сопротивляется каждым мускулом своего тела.

— Тебе знакомо отчаяние? — спросил у него Аритон. — Ничего, я познакомлю тебя с ним. Глаза твоего сына-первенца заплывут гноем, которым будут лакомиться мухи, облепившие ему глазницы.

Матросы, отпуская проклятия, с трудом сдерживались, чтобы не вмешаться.

— Закройте рты! — прикрикнул на них лекарь. Закусив губы, он упрямо продолжал перевязывать раны Аритона. Будь у него сыновья, угроза Повелителя Теней могла бы испугать его. Но у корабельного лекаря были только дочери. В противном случае этот незлой человек нарушил бы клятву милосердия и намеренно причинил бы Аритону сильную боль.

— С вашего позволения, я удаляюсь, — сказал он первому помощнику, перевязав последнюю рану. — Я сделал все, что мог.

Помощник кивнул. Теперь Аритону можно было связывать руки проволокой. Едва только первый виток впился ему в кожу, пленник перенес свои проклятия на старшего помощника. Следуя примеру лекаря, первый помощник не позволил себе опуститься до ответных выпадов. Заложив руки за спину, он внешне спокойно выслушивал потоки брани, обращенные в адрес его матери, жены и любовницы. Затем настал черед его самого. Наконец терпение первого помощника иссякло.

— Зря стараешься!

Если Повелитель Теней произносил свои проклятия с холодным спокойствием, то слова первого помощника прозвучали с каким-то истерическим визгом. Смутившись, он попытался умерить пыл.

— Проклиная меня и моих близких, ты вряд ли изменишь свою участь. Зачем ты усложняешь себе жизнь? После такого с тобой просто невозможно обращаться по-человечески.

— Иди-ка позабавься со своей сестренкой, — отозвался Аритон.

Первый помощник побагровел. Понимая, что дальнейшие разговоры с пленником бесполезны, он велел матросам:

— Вгоните этому мерзавцу кляп в рот. Когда закончите связывать ему руки, заприте в парусном трюме и приставьте охрану.

Матросы стянули проволокой запястья Аритона. Первый помощник с тревогой наблюдал за доведенными до отчаяния людьми. Его положение было не менее отчаянным: опасность подстерегала его с обеих сторон. Одно опрометчивое действие или слово — и на «Брианне» вспыхнет бунт. Но еще большую угрозу представлял щуплый Повелитель Теней, способный своими иллюзиями навлечь чудовищные разрушения. Для обуздания Аритона годились любые способы. Первый помощник потер кулаками воспаленные, слезящиеся глаза. Поразмыслив, он понял, что ему остается только снова прибегнуть к помощи лекаря «Брианны».

Первый помощник явился в корабельный лазарет, даже не вздумав постучать.

— Вы можете приготовить снадобье, способное держать человека в одурманенном состоянии?

Рассерженный тем, что его оторвали от дела, лекарь неохотно ответил:

— У меня есть лишь одна трава, настой которой уменьшает боль. Если увеличить порцию, можно замутить человеку разум, но это небезопасно. К снадобью привыкают, и через какое-то время тот, кому его давали, уже не сможет без этого зелья.

Последствия первого помощника не волновали.

— Напоите вашим зельем пленника, и как можно быстрее.

Лекарь оторвался от больного, которому перевязывал рану, и с тревогой взглянул на командира. Но первый помощник не дал ему возразить.

— Я не призываю вас нарушать клятву милосердия. Если вам так надо, можете возложить всю вину на меня, но я не хочу, чтобы из-за какого-то фаленитского ублюдка на корабле вспыхнул бунт. Нам бы только доставить Аритона в королевские застенки, и тогда никто не сможет упрекнуть нас в том, что мы не выполнили свой долг.

На лице первого помощника читался неподдельный страх. Лекарь подозвал подручного и велел ему закончить перевязку. Затем без излишней спешки стал разглядывать содержимое полки со снадобьями.

— А если у него повредится разум, кто будет держать ответ?

Первый помощник судорожно втянул в себя воздух.

— Даркарон-мститель! Если наши матросы взбесятся и перережут этому ублюдку глотку, нам всем несдобровать. Не пощадят даже юнгу. А у Аритона достанет безумия побудить их к расправе над ним. Ну какое еще средство есть у меня, чтобы предотвратить беду?

Лекарь долго гремел баночками с лекарствами, наконец выбрал одну из них, нацепил очки, чтобы прочесть этикетку, и заявил:

— До Королевской Гавани — двадцать дней ходу, и то если повезет с погодой. Невозможно одурманить человека на такой срок без риска свести его с ума. Я где-то читал, что магов специально обучают разлагать некоторые яды. Чтобы он не устроил новый трюк, ему придется давать предельно допустимые порции.