Валерия Тишакова - Академия магии Южного королевства. Избранным вход запрещен!

Настроение опускалось все ниже. Некоторые документы приходилось переписывать несколько раз из-за капнувших на них слез.

— А я гадал, когда ты сорвешься.

Я подняла голову, передо мной стоял начальник.

— Четыре месяца. Достойный результат. Хотя, на мой взгляд, лучше устроить истерику сразу, чем копить это в себе.

Я зло вытерла слезы. Он еще издевается.

— А ты, смотрю, стоял за моей спиной с секундомером. Может, еще ставки делал? Как долго я продержусь.

Он протянул платок, и я, чуть помедлив, взяла.

— Не делай из меня гада большего, чем я есть. Я пытался спровоцировать тебя на истерику, не спорю. Но на этом все!

— Зачем?

— Человеком с расшатанной психикой легче управлять.

Ну да. На этом все тренинги и секты держатся. Ты плохой, ты хороший, ты плохой, ты хороший. И через пару недель такой обработки человек готов делать все, что тебе требуется.

— Сволочь.

— Прошу заметить, специально обученная сволочь. Посмотрим, — он сел в кресло напротив меня. — Я и Родерик как причина слез отпадаем сразу. Ты из-за обиды на нас так долго реветь не будешь. Про Караля вспомнила? Нет, вряд ли, — тут же сам опроверг свои выводы он. — Ты, оказывается, верна месту, а не человеку. Так же усердно служишь мне, как служила ему. Кстати, для успокоения той части твоей совести, которая еще спит. А то чую, следующая истерика будет на тему «бедный старик, измордованный судебной системой». С ним все хорошо. Играет с сокамерниками в карты, потихоньку спекулирует нужной в тюрьме мелочью. В общем, не загибается в подвалах моего ведомства. Теперь вернемся к тому, откуда начали. Ты не была замужем в своем мире. Даже не сожительствовала. Согласно твоей медкарте, ты не рожала. Значит, муж и ребенок как причина для слез отпадают.

— А может, я гражданским браком жила? — не удержавшись, я вступила в монолог графа, сделав его диалогом.

— Открою секрет, когда ловцы обучают попаданцев языку, они малость роются в памяти. Мало ли, может, лучше его сразу прикопать на месте, во избежание попадания маньяка или психопата в приличное общество. Так что важные моменты они улавливают. Так вот… На чем я остановился? Ах да. Остаются друзья, может, даже четвероногие, и родители. Ставлю на последних. Я верно мыслю?

Я всхлипнула, на глаза снова набежали слезы.

— Я у них единственный ребенок! Что с ними станет в старости? Они рассчитывали, что я буду для них поддержкой и опорой! А что теперь? Я очень жалею — да, это эгоистичная мысль, — что у меня память не отшибло! Если уж новый мир — это шанс начать жизнь с нуля, то и память должна обнулиться! Это как, переезжая в новый дом, тащить с собой чемодан дорогих сердцу мелочей, среди которых затесались тараканы — они очень быстро изгадят вам новое место жительства. Ты мужчина, тебе не понять.

Граф подскочил ко мне и ощутимо встряхнул за плечи.

— На тебя упал кусок балкона! Если бы ты не перенеслась сюда, тебя бы похоронили! Дура! Думаешь, им было бы легче? Так хоть надежда осталась.

Я продолжала всхлипывать.

— Это даже хуже — ждать того, что никогда не случится. Эти бросания к телефону, опознания в морге.

Внезапно мою щеку обожгла пощечина. От неожиданности я даже всхлипывать перестала. Он меня ударил? Да как посмел! Спокойно! Спокойно, Лада! Если полезешь с кулаками, может еще прилететь.

— Успокоилась?

— Теперь понимаю, почему у тебя сынок такой придурковатый, — потирая щеку, буркнула я. Действительно, истерика отступила. — Если ты и его в детстве так успокаивал, то Идену остается только посочувствовать!

— Слава закату! Язва снова со мной.

Он в своем уме? Ударил меня и радуется. Наверное, с момента нашего знакомства об этом мечтал.

— Ты пил сегодня?

— Ромовое пирожное на завтрак считается?

— Да? И насколько жидким было то пирожное? Громко булькало, пока вы его ели? Я просто пытаюсь понять, с чего взрослый мужчина поднял руку на женщину!

— С того, что у нее была безобразная истерика! Ты с Мартой из одного бокала, случаем, не пила?

— Даже одним мужиком не пользовалась!

С этими словами я вернулась к работе.

— Лада! Лови!

Машинально поймала то, что мне кинул граф. Апельсин?

— Зачем?

— Он сладкий, в нем витамины и он веселого оранжевого цвета! Хоть что-то яркое в твоей приемной будет.

Он очень вовремя скрылся. А от броска апельсина в дверь меня удержала мысль, что убирать все потом мне.

Я достала из кармана зеркальце. М-да. Красота. Шикарный отпечаток. Дотронувшись до щеки, я зашипела. Скотина, мог бы и не так сильно ударить!