Пол Кемп: Царство Тени

— Береги себя, Магз, — сказал он.

Я едва не коснулся его руки, но в последний момент не решился.

— Мы друзья с тобой, Дразек?

— Навсегда, Магз.

На мгновение я отвлёкся на звук разбившейся кружки и сопровождавший его поток проклятий. Когда я повернулся обратно, он уже исчез. После этого мы говорили только один раз.

Несколько лет спустя, в год Синего Огня, на Фаэрун обрушилась Волшебная Чума. Многие люди начали отмерять время с того события. А я по-прежнему отмеряю его с того дня, когда погиб Эревис Кейл.

Я зарабатывал на жизнь как проводник и караванщик для фургонов, текущих в Сембию и из Сембии, работая с мужчинами и женщинами того сорта, который я сейчас обслуживаю в «Аду». Я долгое время не осознавал полного объёма изменений, принесённых Волшебной Чумой, но я видел её действие в «Курочке», когда волшебник, сидевший за ближайшим ко мне столиком, оторвал безумный взгляд от своей кружки.

— Что такое? — спросил я.

Он открыл рот, чтобы заговорить, смог выдавить только «Что-то…», затем застыл на стуле. Его кровь и плоть превратились в лёд. Позднее я узнал, что Чума превратила Пряжу в яд и косой прошлась по практикующим Искусство. Магические вспышки и пустоты навсегда изменили Фаэрун.

Я продолжал работать проводником. Путешественники со всего мира рассказывали тревожные истории у костров на привалах — некоторые участки Фаэруна погрузились под землю, их заменили разломы и озера, полные жутких, омерзительных существ из-под земли. Моря пересохли. Целые куски мира просто исчезли, стёртые из истории и памяти, замещённые участками какого-то другого мира, просочившегося, чтобы заполнить пустоту. Тысячи, может быть, миллионы погибли, включая богов, и мир изменился.

Мне сложно было поверить в эти истории, и я хотел увидеть всё своими глазами. Путешествуя по центральному Фаэруну, я увидел, как куски мира свободно парят в воздухе зловещим эхом летающих городов Шадовар. Я увидел искажённых существ, вылезавших из дымящихся пропастей, чтобы отравить природу своим присутствием.

И всюду я видел страх и неуверенность в глазах фаэрунцев. Мужчины и женщины любой профессии и положения после наступления ночи собирались вместе в трактирах и тавернах и делились тёмными новостями, которые услышали в течение дня. Я видел, что присутствие друг друга утешает их, видел важность общего места для встреч, и решил, что однажды буду владеть трактиром.

Куда бы я не направился, никто, похоже, не знал, что стало причиной Чумы, хотя сплетен на этот счёт ходило множество. Мои подозрения были на стороне Шадовар и Шар, поскольку Сембия, которая обменяла тьму Бури Теней на мрак правления Шадовар, осталась по большей части нетронутой. Тамлин Ускеврен по-прежнему правит Сембией, по крайней мере на словах, хотя подчиняется он Ривалену Тантулу.

Все мы чему-то или кому-то подчиняемся.

Что до меня, то я подчиняюсь прошлому. Всегда.

Когда я достиг тёмных берегов Господства Аболетов, с его гипнотическим ритмом волн, я повернул назад. Фаэрун изменился, и я видел достаточно. Впервые в жизни я захотел где-то осесть, найти дом, зажить другой жизнью. Но сначала я должен был кое-что сделать.

Я стал искать Ривена.

Я нанял небольшой корабль в укрытом тенями Селгонте и отправился на Путевой камень. Я говорил себе, что хочу убедиться, что с Ривеном всё в порядке, что он пережил Волшебную Чуму, но, думаю, на самом деле я хотел убедиться, что я не единственный живой человек, который несёт груз нашего прошлого.

Я оставил команду на корабле и погрёб к острову в шлюпке. Храм Маска остался нетронут, входной мост был опущен. Я вошёл, прошёл по его тёмным, пустым залам, но никого не обнаружил. Слёзы текли по моим щекам. Я вспоминал проведённые в храме дни, потерянные в порождённых извергом снах, когда я замышлял зло, собирался навредить своим друзьям.

Я поспешил прочь из этого места, преследуемый самоуничижением, и прошёлся по острову. Тени заполняли низины и полости. Гремел прибой; кричали птицы. Я взобрался на холм и посетил могилу Джака. За ней по-прежнему хорошо присматривали.

Я подумал тогда, что Ривен, наверное, время от времени возвращается в храм, но больше здесь не живёт. Возможно, в этих залах его тоже преследовали воспоминания. Но я ошибался.

Когда я начал грести обратно к кораблю, рядом со мной сгустились тени. Шлюпка глубже осела в воде, когда на ней появился лишний вес. Я начал оборачиваться, но тьма удержала меня.

— Ривен?