Настя Левковская - Шеф-нож демонолога

Ничего нельзя поручать другим! Казалось, такие надежные партнеры, как пираты… И настолько феерический провал.

Девушка остановилась и, стиснув кулаки, хрипло выругалась:

— Да что ж ты везучая такая, подделка! Ничем тебя не взять… Но я не сдамся, — она бросила взгляд через плечо. — Ты все равно заплатишь!

И, подобрав юбки, рванула дальше по улице.

Из темноты рядом с забором Академии вышел мужчина и со скучающим видом посмотрел вслед стремительно удаляющейся Айрине.

— Идиотка, — процедил он, закатывая рукава. — А следы заметать кто будет? Зачем я только эту дуру подобрал? Лишь головная боль и ничего полезного…

Тщательно проверив, чтобы в округе даже запаха магии нерадивой последовательницы не осталось, Наставник аккуратно расправил рукава и медленно пошел в сторону ворот. Там остановился и принялся с интересом наблюдать, как стражи выводят из территории Академии троих выживших пиратов. На него почему-то не обращали внимания, словно его и не было здесь.

Наставник тяжело вздохнул и решил при первой возможности наведаться в городскую тюрьму. Пираты Архипелага, конечно, были не из болтливых, и обычно даже в таких ситуациях своих не сдавали, но подстраховаться не мешало.

Еще не хватало, чтобы оплошность этой глупой девчонки испортила его собственный план.

— Ну что же, моя очередь… — пробормотал он и, засунув руки в карманы брюк, ушел вниз по улице, так никем и не замеченный.

Утро началось для меня неожиданно. Я бы даже сказала — неожиданнее не придумаешь.

Меня почтили своим сиятельным вниманием маменька собственной персоной. Я сначала подумала, что меня приглючило, когда увидела ее входящей в палату. И даже глаза протерла. Не помогло, глюк не пропал.

— Девочка моя, — пафосно произнесла леди Шейла и промокнула шелковым платком совершенно сухие глаза, — я приехала, как только узнала! Я же говорила, что в Академии небезопасно, ты в который раз страдаешь! Вот дома…

У меня начала болеть голова то ли от ее трескотни, то ли от того, что действие обезболивающих закончилось, потому я довольно резко оборвала:

— Достаточно. Здесь нет публики, не перед кем строить из себя заботливую мать, леди. Пришли? Показали всему миру чуткость и заботу? Можете больше не утруждаться.

Грубовато, конечно… Но она меня еще в родовом особняке достала до печенок. Сил моих нет молчать!

Она немедленно перестала изображать озабоченность, выпрямилась и окинула меня холодным взглядом:

— А ты, смотрю, по-прежнему упрямишься. И ни грамма воспитания и уважения к старшим тебе Академия не привила.

Я тяжело вздохнула и оперлась спиной на стену. Ругаться и выяснять отношения не хотелось совершенно. Если бы она просто свалила, было бы идеально. Но, кажется, нереально.

— Мне слишком плохо, чтобы отвечать на ваши оскорбления, — утомленно проговорила я. — Если вы хотите сказать что-то по делу, без этих лицемерных расшаркиваний, говорите. И уходите, пожалуйста.

Мать не торопилась озвучивать истинную причину своего визита. А я… просто откинула голову назад и, прикрыв глаза, наслаждалась тишиной.

— На следующей неделе состоится важный прием, — наконец сухо проговорила она. — Присутствие всей семьи необходимо.

А вот и подобрались к сути… Она что, думала, я начну протестовать? Свои обязанности, свалившиеся мне на голову вместе с фамилией и титулом, я прекрасно понимала.

— Хорошо, я поняла, мы будем, — вперила в нее тяжелый немигающий взгляд. — Только наряды для этого мероприятия мы с Чарльзом выберем сами.

Она промолчала. Но выражение ее лица можно было трактовать примерно как «Делайте, что хотите, главное, явитесь и не опозорьте фамилию». Кажется, наша маман решила махнуть на нас с братом рукой. И это прекрасно! Потому я даже криво улыбнулась перед тем, как задать ключевой вопрос:

— Что это будет за мероприятие? Мне нужно знать, какой тип одежды потребуется.

— Небольшой прием, который дает мэр, — соизволила ответить она. — Обязательно платье, но не бальное.

— Я поняла, — коротко кивнула я. — Свои обязанности я осознаю, можете не беспокоиться.

— Очень на это надеюсь, — процедила мать, развернулась и, гордо вскинув голову, покинула палату, не прощаясь.

— Вот и поговорили, — хмыкнула я.

Сразу после ее ухода позвонил отец, узнать как я. Ему явно по-прежнему было неловко со мной общаться, потому разговор закончился очень быстро.

В целом, день прошел суматошно. То процедуры, то визиты.