Ник Перумов - Тёрн

— Знаю, досточтимый, знаю… я достаточно хорошо знаком, увы, с вашим миром. Как и все мои сородичи… после того, как здешние чародеи нащупали врата к нам и научились вызывать моих собратьев. Правда… м-м-м… мне казалось, что подобному подвержены только… э-э-э… не отягощенные избытком разума создания, паршивые овцы, так сказать, что встречаются среди любого народа…

Тёрн смущённо потупился.

— Это верно, о многомудрый Кройон. Я должен покаяться перед тобой. Я вмешался в заклятье, творимое тем шаманом. Иначе у нас со Стайни не осталось бы вообще никаких шансов. Я не знал и не мог знать, кого именно выдернет сюда незримая петля, но… надеялся, что это будет кто-то разумный. Я не ошибся. Но моя вина перед тобой поистине велика и неискупима. — Тёрн низко склонил голову сокрушённо разведя руками.

Демон Кройон тяжко вздохнул, покачал уродливой головой с достойной речного проглота пастью.

— Я так и думал, — печально провозгласил он. — Иначе и случиться не могло. Меня, художника, стихотворца, давно отринувшего постыдные зовы плоти и естества демонов, призывают… — Он театрально махнул лапой — очевидно, стараясь изобразить горестный жест. Смертоносные когти так и сверкнули.

— У меня не было выбора, — с раскаянием произнёс Тёрн. — Но мы сделаем всё, чтобы вернуть досточтимого и высокоучёного мэтра Кройона домой.

— Кстати, о возвращении, — демон резко повернулся к дхуссу. — Как ты считаешь, досточтимый, как скоро мне удастся вернуться? Ведь для этого нам необходим тот самый шаман, что сотворил начальное призывающее заклинание, разве не так?

Тёрн заколебался, прикусил губу и ничего не ответил, даже не кивнул, но демон, похоже, принял его молчание за согласие.

— Один я туда идти не могу, — вслух принялся рассуждать демон. — Меня вновь опутают теми же самыми чарами. Значит… — пауза, и когтистый палец указал прямо на дхусса. — Значит, ты, досточтимый, должен мне в этом помочь!

— Это мой прямой долг, — и не подумал уклоняться тот.

— Хорошо… — казалось, Кройон даже растерялся от такой сговорчивости. — Но… я так полагаю… что сперва нам надо выручить вашу попавшую в беду спутницу?

— Или хотя бы убедиться, что на самом деле это всего лишь слухи, — докончил Тёрн.

Демон встряхнулся, словно отбрасывая последние сомнения.

— Хорошо! Сперва я помогу тебе, а потом ты поможешь мне. Досточтимый Тёрн — хозяин своего слова. Я, Кройон, — хозяин своего. Мне, как артисту, нужны новые впечатления и виды. Борьба со злом, защита слабых и невинных — что может быть благороднее? А потом я напишу поэму об этом… или картину… или и то и другое вместе.

— Счастлив был бы это прочесть, услышать или увидеть, — вежливо поклонился Тёрн.

— Увы, увы, досточтимый! Наш язык, язык демонов, очень сложен. Мы знаем вашу речь, так уж сложилось, но понять нашу поэзию… — в печали склонил голову Кройон. — Ну, например, м-м-м, надобно сказать, что ваши амфибрахий и амфимакр у нас…

— Э… гм… досточтимый господин демон Кройон, — опасливо произнесла Стайни. — А нельзя ли отложить этот, бесспорно, очень интересный и поучительный рассказ на потом?

— Что?., ах да, прошу простить недостойного, — тотчас осёкся и повинился демон. — Конечно, дело прежде всего. Досточтимая…

— Стайни.

— Досточтимая Стайни, если бы ты смогла…

— Конечно, — Гончая с трудом поднялась, поддерживаемая Тёрном за локоть. — Я… сейчас попробую.

Антрацитовые глаза закрылись. Стайни глубоко вдохнула и затаила дыхание. Тёрн и Кройон терпеливо ждали.

— А-ах… — наконец расслабилась, уронила плечи Гончая. — Учуяла я. Здесь она, неподалёку. Полдня пути примерно.

— Она жива? — тотчас спросил дхусс.

— Жива… как будто. — Могло показаться, в голосе Гончей скользнуло нечто напоминающее ревность.

— След можешь взять? — тотчас спросил Тёрн.

— Могу, — кивнула девушка. Правда, с видимой и вполне понятной неохотой.

— Тогда веди, — распорядился дхусс.

— А потом я вернусь, — мечтательно проговорил демон сентиментально вздыхая. — Мольберт, краски… пламя над скалами, в воздухе чёрные хлопья… поэтическая картина, и строчки так и просятся на кожу…

— Вы пишете на коже? — поинтересовался Тёрн.

— Ваша бумага у нас бы не выдержала, — захохотал Кроной. Громко, в полный голос, словно уже забыв, как бился, подобно рыбе, на крючке поймавшего его заклинания.

— Тише! — шикнул Тёрн, тотчас же добавив вежливое: — Тише, досточтимый Кройон. Таэнги слышат лучше любой другой расы, даже лучше сидхов. И про их обереги тоже нельзя забывать.