alex shaman - Король-чародей Поттер

Я был удивлен, но ответил. Когда он сказал своё имя, я был шокирован. Этого просто не может быть! Как мальчик, спасший целую страну от Тёмного лорда, жил так плохо? А когда он спросил моё имя, я честно ему ответил.

Конец POV.

— Чарльз Гринграсс.

— Спасибо вам, мистер Гринграсс.

— Всегда рад помочь.

Примечание к части

Уизли не тупые.

Когда эти Уизли ушли, не сумев добиться цели, я решил, что пора заканчивать. Доев все, я пошёл к входу в Косой переулок. Как же я устал, в Арде никогда такого не было! Надо отправляться в новый дом.

И тут я увидел, как бармен раздраженно ходит вокруг темного закутка и поминает одного полувеликана весьма не лестными оборотами. Вспомнив про Хагрида, решил пойти и узнать, что с ним.

Лесник лежал в хлам и иногда что–то мычал, на восклицания бармена. Презрительно поморщившись, я уже хотел было уходить, как среди пьяного бреда различил свое имя и что–то про билет на поезд. На всякий случай спросил у Тома, что это. Посмотрев на меня бармен, отвел меня к стойке и за один галеон продал мне этот билет.

Уже уходя услышал, как Том послал кого–то за отрезвляющим зельем. Когда эти Уизли ушли, не сумев добиться цели, я решил, что пора заканчивать.

Доев все, я пошёл к входу в Косой переулок. Как же я устал, в Арде никогда такого не было! Надо отправляться в новый дом.

Выйдя из бара и нажав на нужный кирпич, я отправился к ближайшему темному переулку. Войдя туда, я тихо сказал:

— Дом на Гриммо 12.

Ощутив то же, что и в прошлый раз, я попал в мрачное здание. Здесь очень угнетающая магия. Дом прощупывает меня своими нитями. Как интересно. Нити идут из одного конкретного места под полом. Там, что–то вроде источника, нужно будет исследовать его. Похоже, влияние этой магии на меня потихоньку ослабевает. Видимо, она считает, что я достоин здесь находиться. Все интереснее и интереснее. Раз так, пойдём дальше. Через некоторое время, я увидел портреты. О, Эру, они движутся и разговаривают! Осматривают меня. Неужели маги этого мира смогли создать вещь, позволяющую им оставаться после смерти в картинах. Это же практически бессмертие! Несколько шагов вперёд, и они смогут встать на одну ступень с духами Айнур. Они сумеют обойти закон мироздания наложенный Иллуватором на Эдайн. Если это так, то здесь у меня такие горизонты открываются… Стоп! Как странно. Это же совсем то, над чем я работал первую половину жизни, и пытался избавиться от последствий во второй. Приглядевшись, я с трудом сдержал выдох полный разочарования. Псевдодуши. Пучок воспоминаний. Это даже не магически созданный голем. Даже у тех, при желании появится личность. Что, конечно, не будет им и хозяевам мешать. Особенно хозяевам. Так, куда это меня занесло. Ах да. Жаль–жаль–жаль. Это конечно неплохо, но не то.

Поднимаясь по лестнице, я чуть не потерял сознание, когда услышал:

— ГРЯЗНОКРОВКИ, ПРЕДАТЕЛИ КРОВИ, МЕРЗКИЕ И ВОНЮЧИЕ! ЧТО ВАМ НУЖНО В ДОМЕ ДРЕВНЕЙШЕГО И БЛАГОРОДНЕЙШЕГО РОДА БЛЕК!?

О, Саурон, дай мне сил!

— Уважаемая…

— КАК ТЫ СМЕЕШЬ ТАК ОБРАЩАТЬСЯ К ПРЕДСТАВИТЕЛЬНИЦЕ ДРЕВНЕЙШЕГО И БЛАГОРОДНЕЙШЕГО РОДА БЛЕК!? ТЫ БЕЗРОДНЫЙ…

— Что? Да как ты, псевдодуша, сошедшая с ума, смеешь называть меня безродным! — Взяв в руки палочку, я спокойно сказал: — Daryankalagon. — Из палочки вылетел темно–фиолетовый луч, вскоре ставший огнём. Огонь, попав в картину начал сжигать её. На это заклятье не нужно много сил, да и толку от него мало. Оно поджигает вещи, которые защищены от поджогов. Настоящий же огонь Анкалагона позволял сжигать целые города. — Глупый портрет, я один из членов рода Блек, а за свою ошибку ты сгоришь. — На самом деле, я не знаю как в этом мире, но в Арде назвать высшего Аристократа, да еще и мага безродным оскорбление последнему, ой, какое серьезное. Дело чести, ведь если тебя оскорбят, и ты не ответишь обидчику, другие примут подобное за слабость. В Нуменоре никто никого просто так не называл безродным. Это означало, что оскорбленный не достоин быть членом своей семьи, что он позор для предков. Если же воин, так назвал крестьянина не сумеющего ответить, то все кто слышал это, нападали на воина и убивали, отдавая деньги воина, одежду воина, дом воина крестьянину. Да, Нуменор жесток, но справедлив. Вот только я не в Нуменоре. Эх. Ну, ничего, повеселимся здесь. Мне дали второй шанс, и я им воспользуюсь.

Поднимаясь по лестнице, я увидел, что другие портреты съежились от страха.

Это мне сейчас не нужно. Да, они не полноценные души, но они, как воспоминания, смогут мне помочь. Они жили здесь. Они знают этот дом, знают его тайные ходы. Подойдя к одному из них, я спокойно сказал: