Валентин Егоров - Марк Ганеев - Маг Нашего Времени

Когда, полковник Геннадий Кантемиров отказался поверить в мои магические способности, то своим единоличным решением он свернул операцию группы по освобождению капитана вертолетчика Владимира Тимакова. Свое решение Геннадий Кантемиров мотивировал реальной физической и технической невозможностью исполнения этой операции. С того времени прошло шесть часов, все это время я был предоставлен самому себе. Я лежал на кошме в помещении, отведенном для расположения группы полковника Кантемирова, наблюдая за тем, как собираются в дорогу бойцы группы, членом которой я только что перестал быть. Пару раз ко мне подходил Фельдфебель, чтобы поинтересоваться, почему я не собираю своих вещей, но на него самого я не обратил внимания, а на его вопрос я попросту не ответил. Мое сознание было заблокировано для любого допуска извне. Тяжело вздохнув, Фельдфебель забрал мой автомат и бросил его кому-то, приказав, упаковать это казенное имущество.

Зря Полковник упрекал меня в том, что с Москвой я имею отдельный от группы канал связи. Такого канала у меня не было, поэтому я был лишен возможности связаться со своим непосредственным начальством, чтобы пояснить, как вдруг возникла такая ситуация, в рамках которой я неожиданно оказался вне группы ГРУ. Что сейчас неизвестно с кем продолжаю выполнение операции по освобождению капитана Тимакова. Эта ситуация меня серьезно беспокоила, так как я хорошо знал привычку некоторых советских людей, которые с тем, чтобы объяснить срыв или провал какой-либо операцию, всю вину за провал перекладывали на плечи невинных людей! Я не думал, что полковник Кантемиров из числа таких людей, но чем черт не шутит, когда речь идет о таком серьезном государственном деле!

Захид Хан, как только завершился наш трехсторонний разговор, отправил меня отдохнуть перед началом операции в другой дом еще одного своего родственника. Но злая воля подняла меня на ноги, вскоре я, чуть ли не падая, перешагнул порог помещения, где группа Полковника начала собираться в обратную дорогу. Я лег на кошму и веками едва прикрыл глаза, чтобы, хотя бы взглядами, попрощаться со своим друзьями и товарищами. Когда я входил в это помещение, то мне показалось, что некоторые бойцы группы не в курсе всего произошедшего. Они добродушно улыбались мне и чем интересовались, обращаясь ко мне с вопросами. Но тут же последовал короткий мысленный импульс Фельдфебеля, разговоры и обращения бойцов ко мне мгновенно прекратились. Так я стал настоящим изгоем, предателем интересов советского народа.

Я успел в своей памяти записать этот импульс Фельдфебеля!

Сейчас на практике, на своей шкуре я убедился, что командование группы играло мной, как кошка с мышкой! Этот сигнал Фельдфебеля оказался зашифрованным, недоступным моему пониманию! Что в свою очередь означало, что ГРУ было неплохо осведомлено о моих способностях и возможностях! В этой связи эта серьезная организация предприняла кое-какие меры с тем, чтобы своих людей обезопасить от моего влияния. Я не стал заниматься дешифровкой этого импульса, а мысленным щупом сбил блокировку мозга Фельдфебеля. Начал шуровать в нем, пока Геннадий Кантемиров не появился в этом помещении. В памяти майора Семенова ничего серьезного не было, за исключением того, что именно он, майор Семенов, был спецкурьером по маршруту Кабул-Москва. Он получил и одному интересному лицу в Москве передал портфель с десятью миллионами долларов!

Я еще раз прошелся вдоль строя пуштунского спецназа, разъясняя бойцам, чем мы сейчас займемся.

— Парни, внимание! До телепортации осталась минута времени! Прошу вас собраться в круг, теснее прижаться друг к другу, как можно крепче, обнимая руками плечи своего товарища. Я должен располагаться в центре вашего круга. Когда отсчет будет заканчиваться, то вы плотно прикройте свои глаза, так как телепортация будет сопровождаться кратковременной вспышкой света. Мы откроем глаза, когда будем на овечьем выпасе горного аула. Вы сразу же переходите к запланированным действиям. А сейчас я начинаю пятисекундный отсчет времени, пять… четыре… три…

Резкая вспышка света резанула по закрытым веками глазам. В тот момент мне очень хотелось освободить руки, чтобы ими прикрыть свои глаза. Силой воли я сдержал свой порыв, этого не сделал. Ведь, потеря контакта с товарищем во время прыжка весьма чревата тем, что может привести к потери адресной цели. Или группа во время прыжка, находясь вне пространства, потеряет несколько человек. Когда после вспышки я открыл глаза, то моя группа пуштунов находилась на овечьем выпасе. Рослый сержант пуштун, по-отечески, похлопал меня по плечу, показал большой палец, мол, ты парень неплохо поработал! Затем он повернулся к своим родичам, рявкнул на фарси какую-то команду, бойцы группы мгновенно растворились в опускающихся вечерних сумерках. Я же остался на этом выпасе в полном одиночестве!