Дарья Волкова - Простых ремесел мастера (СИ)

А потом Гут развернулась и побежала. Но он уже почуял ее. И не уйти от него, не убежать. Учует – хуже пса, много хуже. Почует ее, настигнет, и тогда… тогда…

Она бежала, не разбирая дороги. Потому и провалилась в медвежью берлогу, да это и спасло ее. Свою зимнюю обитель лесной хозяин покинул недавно - и вонь там стояла страшная. Но она и выручила Гут. Ведь тот в чем-то и впрямь как пес, и эта вонь обманула его. Да и кони невольно обходило то место стороной. И погоня ушла прочь. В сторону мельницы.

____________

- Возвращаться надо. В деревню, - Фард тяжело уперся ладонями в стол.

- Чего ты там забыл? Все спалили, дома твоего нет, кузни тоже.

- Людей, - взгляд кузнец тяжел из-под нахмуренных бровей. – Людей надо похоронить. По обычаю нашему. А вдруг кто живой остался…

- Нет там живых, - покачала по-старушечьи головой Гут. – Да и хоронить нечего – кости одни обгорелые.

- И все равно…

- Они вернутся. Они не нашли, что искали.

- Кто – они?

- Так что же это? – подал голос молчавший до того Пэлто. – Все в деревне… умерли?

- Все.

- И Круглая Бисси?

- Говорю тебе – все!

- А я к ней свататься собрался, - выдохнул Пэлто и уткнулся носом в жбан.

В тишину мельницы вторгались звуки совсем идиллические – журчала река, чирикали птахи. Но вязкую тишины троих молчащих это никак не могло разорвать.

А потом снова заговорил хозяин.

- Кто же они? И зачем приходили?

Фард лишь вдохнул.

- Подати не заплатил староста? Может такое быть? – вслух рассуждал Пэлто.

- За неуплаченные подати не сжигают все дотла, - Гут снова принялась вытирать лицо передником. – Да и первым делом они пошли в кузницу.

- Да я знать не знаю, кто это были! – вскинулся Фард.

- А они не к тебе приходили, Фард. Не к тебе.

- Ты же сама сказала, что в кузню первым делом пошли! Хватит говорить загадками!

- Они хотели там найти. Не тебя. А кое-что другое.

И, вслед за Гут, и мельник, и кузнец, перевели взгляд на дальний конец стола. Где в промокших кожаных ножнах лежал меч.

- Откуда у тебя меч, Фард? – Пэлто нахмурился. Такого оружия - благородного, рыцарского, у них в деревне ни у кого не было. Но только сейчас он это сообразил. Что Фард пришел к нему с мечом за спиной. – Откуда?

- Сам, - нехотя ответил кузнец. – Сам выковал.

- Да ты в уме повредился! – Пэлто откинулся назад так, что ударился о стену. Почесал затылок. – Меч выковать – это ж умение нужно. Учиться надо. А ты-то… Серпы, косы, цепы. Ну, коня там перековать. Плуг починить. Но меч… Сказал бы ты правду, Фард – откуда у тебя меч. Украл?

Фард набычился еще сильнее. Видно было, хотел сказать, да не решался.

- Покажи меч, кузнец, - негромко попросила Гут.

- Да что ты-то, баба убогая, понимаешь в мечах… - начал было Пэлто и осекся. Фард протянул руку и подтянул к себе меч. И быстро вытянул за рукоять из ножен.

- Да быть такого не может… - выдохнул мельник.

И был он совершенно прав. Нельзя поверить, что этот клинок рожден в деревенской кузне, в которой подковывали коней и выправляли погнутые лемехи и серпы. Это был НАСТОЯЩИЙ меч. С рукоятью затейливой вязи. С широкой гардой. С тонким рисунком долов на клинке. И сам солнечный свет с пляшущими в нем пылинками, казалось, разрезался на осколки, касаясь острого края лезвия.

Гут, словно завороженная, протянула руку. И в самой близости от клинка руку отдернула.

- Он снился тебе? Да? Ты видел его во сне?! Отвечай!

Пэлто переводил ничего не понимающий взгляд с лица кузнеца на перепачканное землею лицо хромоножки Гут. В каждой деревне бывают такие – убогие, калечные. Над ними смеются – но не сильно, люди же, не звери. Дети дразнят – но детям надо кого-то дразнить. И каждый думает: «Хорошо, что я-то не таков. Со мной-то все в порядке. Руки-ноги на месте, здоров, не увечен». В их деревне такой была хромоножка Гут. Подобранная где-то деревенской травницей, матушкой Кыс, с одной ногой короче другой, с небольшим горбом, и глаз один смотрит на длинный кривой нос, а другой всегда в сторону. Здоровенная, как мужик, сильная, с волосами цвета морковки. Впрочем, особо обижать ее - нет, не обижали. Нету дураков ссориться с матушкой Кыс. Но подсмеивались – больше за спиной, конечно. А теперь эта убогая разговаривала с уважаемым человеком, с кузнецом Фардом, да как разговаривала! Ответ с него требовала.

- Да, - понурил голову Фард. – Снился. Во сне пришел.

Первый раз меч ему приснился еще осенью. Фард тогда вечером к реке пошел. И услышал смех – серебряный, колокольчиком. То смеялись ундины. И в ту ночь он в первый раз увидел во сне клинок. А уж потом он стал приходить к нему почти каждую ночь во сне. И даже при свете дня Фард мог, закрыв глаза, представить его. Рисунок долов. Форму гарды. Вязь на рукоятке.