Алиса Элер - В погоне за солнцем (СИ)

Тут я замолчал, смущенный внезапно пришедшей мыслью.

А хочу ли я знать ответ?

Я заерзал уже нервно. Комната, вытканная в полумраке лунными бликами, вдруг стала неуютной, кровать — жесткой и неудобной, а дверь — зловещей. И когда она с надсадным скрипом открылась вовне, обнажив темный зев коридора, я резко подался назад, вжавшись к кровати.

Оцепенение спало почти сразу: я увидел того, кто решил нанести мне столь поздний визит.

Снежно-белые волосы рассыпались по плечам, алебастровая кожа в холодном лунном свете казалась мертвенно-бледной, а аметистовые глаза насмешливо поблескивали. Скудное освещение резко, почти с геометрической четкостью линий обозначило и без того острые скулы, угольно-черные брови и хищный разрез ноздрей.

— Значит, мне не показалось. Я действительно слышал ваш голос.

Скрипнули половицы под мягкими вкрадчивыми шагами, тихонько вздохнуло кресло.

Я молчал, стараясь не выдать напряжение ни позой, ни жестом, ни взглядом. Только пальцы сцепил в замок.

— Что ж, я вас слушаю.

Голос — холодный и незнакомый. И глаза — непроницаемые фиалковые зеркала. Будто прорези маски, насмешливой и снисходительной.

— Простите?..

Вопрос, недоумение, непонимание. На этот раз — искреннее.

— Почему вы еще живы?

«Еще жив»? О чем он?

— Я не…

…не успеваю договорить: воспоминания обрушиваются штормовым валом, ударной волной — и захлестывают с головой; и несут, уносят в сердце закручивающейся бури.

— …Почему вы еще живы? — терпеливо повторил thas-Elv'inor, откинувшись на спинку кресла и сплетя пальцы.

— Почему я еще жив? — медленно, как бы пробуя на вкус каждое слово, проговорил я. — Что вы имеете в виду?

— Вероятно, лишь то, что чрезвычайно удивлен этим обстоятельством. Вы были мертвы — решительно и бесповоротно.

— «Были мертвы»?.. «Были»? — переспросил я. Голос — чуть ироничный, немного насмешливый и ровный; не дрогнувший и ничем не выдавший тщательно скрытого волнения. — Надеюсь, вы отдаете отчет в том, насколько нелепо звучат ваши слова?

— Я отдаю отчет в том, — вкрадчиво начал aelvis из рода Отрекшихся, — что, в силу профессиональных навыков, могу безошибочно определить, жив человек или нет.

— «Профессиональных навыков»? И кто же вы? — не смог удержаться я. — Гробовщик?

— Лекарь, — и бровью не повел бессмертный. — Моему мастерству вы обязаны тем, что от ожога на вашем лице не осталось и следа, а о ножевом ранении напоминает лишь порванная рубашка.

Я невольно потянулся к щеке. Пальцы коснулись мягкой, а не обуглившейся кожи — и все равно вздрогнули, до последнего не веря.

— Прошу меня простить, но целительство — редкая стезя для thas-Elv'inor, — кашлянув, смущенно пробормотал я. — И… спасибо.

— Подозреваю, у вас и без моей помощи все было бы прекрасно, — иронично заметил он.

— Обычно лекари стремятся приписать выздоровление собственным талантам, а не стечению обстоятельств… или клиенту.

— Но вы и не мой клиент, — улыбнулся бессмертный. — Итак, вы были мертвы. Когда я вас обнаружил, с момента смерти прошло около получаса…

— «Ожил» я, надо полагать, тоже не сразу?

— Примерно через два часа, — пожал он плечами. — Я как раз гадал, что с вами делать.

— То есть вы хотите сказать, что я был мертв больше двух часов, а потом очнулся как ни в чем не бывало? Вы действительно верите, что это возможно?

— До вчерашней ночи — не верил. И поднял бы на смех любого, сказавшего подобную чепуху. Но обстоятельства изменились. Так что… — Thas-Elv'inor резко сменил позу, придвинувшись ближе, и доверительно спросил: — Ответьте: почему вы еще живы? Мне безумно любопытно.

— Сперва ответьте, на основании чего вы сделали вывод о том, что я умер? Вы проверили, началось ли отмирание мозга, внутренних органов? Кажется, именно это, а не стагнация жизненных процессов, является убедительным доказательством смерти.

Тень странной улыбки, которую я никак не мог прочитать, пробежала по лицу Отрекшегося.

— Да, вы правы. Не является. Но, полагаю, вы не хуже меня знаете, сколько может длиться такая остановка. Поэтому…

— Поэтому вы не стали проверять? — вздернул бровь я, не дав ему увильнуть.

— Не стал. Я счел это бессмысленной тратой времени, — легко признал он. И я заподозрил, что его интересовал вовсе не вопрос, который он задавал вот уже в который раз.

Вот только что?

— То есть уверенности в том, что вы утверждаете, у вас нет? — помедлив, нарушил затянувшуюся паузу я.