Наталия Котянова: Зима плюс осень равно весна

— О, ты меня вконец застращал, — тихо пробормотала девушка. — А я наивно полагала, что тебе просто льстят, называя львом, а на самом деле ты плюшевый мишка. (Рихард невольно фыркнул.) Я-то на этом фоне сама невинность. Всего лишь забралась, не иначе совершенно случайно, сначала в твой сейф, потом в твою постель…

— А потом и в сердце, — так же тихо и без малейшей насмешки закончил он и опустился на одно колено. Если уж господин Бённинг со своим ревматизмом сподвигся, то ему сам Бог велит! Вернее, он сам так захотел, и неважно, насколько глупо это выглядит. — Ангелика Саманта Габриэла Хартманн, я люблю тебя и прошу стать моей женой.

— Ты уверен? — едва слышный шёпот.

— Да. Я всегда уверен в том, что делаю. А ты?

— А вот я не всегда, далеко не всегда. Но… не сейчас.

— Это означает «да»?

— Это означает, что мне очень нравится первое апреля. И ты. Люблю тебя, Риш…

Конечно, именно этот момент выбрала Мадди, чтобы вломиться в кабинет. Рихард с интересом прислушался к характерному грохоту у двери.

— П-простите…

— Ничего страшного. Судя по запаху, это был твой кофе.

— Итак, день дурака начался прямо сегодня?

Секретарша поспешно собирала с ковра битую посуду и одновременно с неприкрытым любопытством косилась на сидящую в обнимку хохочущую пару. Неужели это — тот самый, «великий и ужасный» Рихард Хантер?! И Сэм? Нет-нет, определённо оптический обман!..

Свадьба получилась немного странная. Вернее — не совсем типичная. А какой она ещё могла быть в день дурака? Высшее столичное общество ожидаемо сочло выбор даты крайне неудачным, но игнорировать мероприятие никто не стал, ведь оно обещало удовлетворить их любопытство. Крайне замкнутый в частной жизни Хантер так внезапно женится — почему? Приглашения разосланы всего за две недели до этого, без преувеличения, знакового события. За такой короткий срок организовать всё должным образом просто невозможно.

Некоторым оправданием жениху служила достойная невеста, чего никак нельзя было сказать о будущем спутнике жизни леди Хантер. Вот уж это будет откровенный мезальянс! Родовитые поклонники Герды были крайне разочарованы её выбором и единодушно отказались присутствовать на её торжестве. Торжестве недальновидности и женской глупости. Впрочем, ей же хуже.

Родня и знакомые были недовольны, что брат и сестра решили сочетаться браком в один и тот же день. Возмутительная экономия! Не иначе, обе невесты беременны.

Вдобавок ко всему, мероприятие предполагалось чётко регламентированное. Венчание, банкет, а уже через три часа четвёрку новобрачных ожидал личный «Гольфстрим» Рихарда. Кто-то посмеялся — «вот же людям не терпится!», но большинство сошлись на мнении, что это ни что иное, как позорное бегство. Безусловно, дело в Герде — она стесняется своего неотёсанного муженька-плебея, вот и уговорила брата увезти их поскорее «с глаз долой».

Сама Герда в течение всего приёма держалась подчёркнуто надменно, такое же выражение лица пытался состроить её нелепый супруг, что, впрочем, удавалось ему из рук вон плохо. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке и то и дело косился на часы.

Тем не менее, сама свадьба прошла как положено, на уровне. Внешне пристойно, достойно и…

Ужасно скучно!!

«Сбежавшие» дружно отстегнули ремни и со смехом чокнулись бокалами.

— Ура.

— Наконец-то!

— Свобода, йохху!!

— Бедный Дэнни, не представляю, как ты смог это выдержать! Мой герой, иди сюда, поцелую!

— А закусь будет? Мне весь банкет кусок в горло не лез, я из-за этого идиотского галстука и дышал-то через раз… А эта садистка меня ещё всё время ногой под столом пинала. Больно, между прочим.

— Извини. Просто хотела, чтобы ты лицо попроще сделал. Всё же свадьба, а не поминки.

— Я бы поспорил. Свадьба в моём понимании будет в Вайленберге. Считай, что тебе крупно повезло, сроду больше не женюсь, один раз в жизни — вот так хватило!

— Ну, вторая-то часть тебе точно понравится, — заметила Сэм. — Думаю, будет весело.

— Как и положено первого апреля, — проворчал Дэн и вдруг расплылся в улыбке. — Но главное, там будет Михи.

— Мой зайчик…

— Не твой, а наш, женщина.

— Прости-прости, «лысый папа»!

Это прозвище, данное ему сыном, благодаря Герде прилипло к нему намертво, хотя за несколько недель волосы немного отрасли. Герда стрясла с мужа обещание, что стричься без её разрешения он никогда не будет — проще было согласиться, чем воевать с ней по этому поводу.