Ариса Вайа: Лепрозорий (СИ)

— Здравствуй, Люлю, — тихо прошептал он, присаживаясь рядом.

Люция молчала, терла пальцами запястье и смотрела в темноту.

— Люлю! — повторил он, тронув ее за плечо.

Она перестала качаться и только скосила на него глаза. Жуткие, заглядывающие прямо в душу. Совсем не принадлежащие человеку. Скорее уж – дикой, голодной гарпии. Что-то азартное, хищное мелькнуло в зрачках и потухло.

— Хоорс, ты? — просипела она, стиснув пальцами запястье.

— А не похож?

Он смог, наконец, спокойно вздохнуть. Она не станет его убивать. Но под ложечкой предательски засосало от страха — любимого пегаса убила, а ведь души в нем не чаяла.

Люция изучающе смотрела на его лицо, будто первый раз видела. Прикусила губу, прижала руки к груди.

— Не похож, — наконец, выдавила из себя. Насупилась, хмуря брови, отвернулась. — Ты выглядишь как зверюшка, что я дарила Изабель, как хорек. Ты в белой форме, как обычно. У тебя широкий нос и большие круглые глаза, карие, странные такие. Клыки, крохотные. Не руки, а лапы с когтями, — Люция замялась, еще раз искоса глянула на Хоорса. — Но только ты зовешь меня Люлю.

— Понятно, — кивнул ангел и поджал губы. Он не рассчитывал, что у нее будут такие галлюцинации. Хорек… боже, как узнала-то? Чушь, он с трех лет крылатый, он больше не зверушка.

— Мне все кажется, — прошептала она и горько усмехнулась. — Кажется. Вроде, мясо режу, а кажется, что червей перебираю, и они пищат, — слепо посмотрела перед собой, тяжело вздохнула. — Кажется. Но все такое настоящее, и не отличишь.

Хоорс придвинулся к Люлю и предложил крыло. Она благодарно кивнула и, ухватив за перья, укрылась. Интересно, что ей померещилось? Плащ? Плед?

— Кажется. Мне все кажется.

— Но ты же как-то отличаешь явь от иллюзии. Или нет? — ангел наблюдал, как Люция снова водит пальцами по запястью. Вены отчетливо проступали под нежной кожей, и он готов был поклясться, что вдоль них нет живого места — все в бисере шрамов, синяков, кровоподтеков.

— Отличаю, — она встрепенулась. Замешкалась, словно не могла понять, стоит ли доверять ему, является он иллюзией или нет. Протянула левую руку, ткнув запястьем под нос. — Когда мне все кажется, тут ничего нет.

Хоорс перехватил руку и осторожно повернул, подставляя свету. Клеймо оплавленной плоти сложно было спутать даже со шрамами на руках. Просто номер по счету — остался с войны против кошек.

— Тут цифры. Сто восемь или восемьсот один, как посмотреть, — ангел пожал плечами и оттолкнул руку. Уже не раз видел. Обычные цифры, у половины ангелов такие же остались с лагерей. У него самого – тридцать.

— Сто восемь, — прошептала Люция, закрывая цифры ладонью. — Если все вокруг настоящее, то я их чувствую. А сейчас нет. Даже руку не вижу рукой — какие-то щупальца сиреневые, светятся.

— Люлю, куда же ты пойдешь в таком состоянии, а?

Хоорс чувствовал себя паршиво. Люция нуждалась в его помощи, ведь даже не могла приготовить себе запасы, не говоря уже о том, что осталась без оружия, теплой одежды и крова. Она была совсем одна против империи. Мир просто пережует ее жизнь и выплюнет.

Он одёрнул себя - нет, она была снова одна. Снова против империи. Снова против мира. Снова без еды, оружия, одежды и крова. Снова. Ей не впервой было выживать и начинать все с начала. И она, безусловно, справилась бы в очередной раз, вот только верилось в это с трудом. Крылья потеряла, с ума сошла, отвернулась от империи, да и постарела. Из такого ада в рай не выбраться.

— Люлю? — повторил ангел, тронув ее за плечо.

Она слышала вопрос, но беззвучно говорила под нос, подбирая слова.

— Мстить, — пробурчала наконец, с силой стиснув запястье.

— Кому?

— Меруру, Мерт и, напоследок, Инпу, — Люция дернула плечом, словно это было абсолютно логично.

Хоорс пожевал губами, раздумывая над ее целями. Мерур был вассалом в округе Быков, приютил сироту, заботился о ней до пяти лет, хранил, как зеницу ока. А потом продал ангелам. С ним все было понятно. Мерт правила округом Змей. Их отношения сложно было назвать дружбой, но убивать из-за этого — странно. Инпу был вожаком волков в своем округе, когда-то их с Люцией грызня привлекала всеобщее внимание. Не говоря уже о том, что именно Инпу убедил молодую императрицу отправить Люцию в тот самый госпиталь, из которого она сбежала. Это тоже можно понять.

— Мерур и Инпу предали тебя, — заключил ангел и поставил фонарь на колени, так было лучше видно лицо Люции. — А Мерт?

— Поставляла яды и наркотики в госпиталь. Она тоже предала меня, — Люция провернула разделочный нож в руке и воткнула в землю.