Дарья Кузнецова - Я выбираю свободу!

— Попрыгай, — иронично предложила Тилль, за что удостоилась многообещающего насмешливого взгляда. — Не косись так грозно. У тебя просто очень интересное выражение лица, и я никак не могу понять, нравится тебе это или нет.

— С чем сравнивать. — Я пожал плечами, подвигал руками, пару раз присел под явно озадаченным взглядом местного кастеляна — пожилого однорукого орка, с самого начала косившегося на меня со сложной смесью неприязни, граничащего с шоком удивления, любопытства и непонятного предвкушения. Сейчас, впрочем, осталось почти одно недоумение. — Если со сшитой под заказ одеждой — плохо. А так… в общем-то достаточно удобно. Но все равно — странно.

— Согласна, — со смешком согласилась Тилль и подошла ближе. Расправила клапаны накладных карманов на груди, поправила пряжку. Я, разумеется, не мог не воспользоваться случаем и не прижать к себе гибкое стройное тело. Целительница не стала возражать, обняла в ответ, внимательно разглядывая мое лицо. — Выглядит непривычно, но тебе идет. Ты и в простой рубахе смотрелся внушительно, а вот так — откровенно грозно. Я прямо отчетливо ощущаю, что оказалась в очень сильных и надежных руках, — проказливо улыбнулась она, погладила мои плечи и попыталась, дразнясь, увернуться от поцелуя. Чтобы получить желаемое, пришлось крепко придержать ее голову за затылок.

— Размножаться на территории части без документов запрещено! — почти сразу раздраженно прервал нас орк.

— Извини, Кхавра, — виновато улыбнулась Тилль, чуть отстраняясь. Но, странно, из моих объятий выскальзывать не спешила.

— А с документами можно? — насмешливо уточнил я.

— С документами в установленном порядке можно все, если порядки это подразумевают, — ворчливо отмахнулся орк. — Проваливайте уже.

— Отовсюду нас гонят, — с показной грустью вздохнула целительница, когда мы вышли наружу и двинулись по улице, держась за руки. На моем плече висел простой холщовый мешок, в котором лежали старая залатанная одежда и смена формы.

— Если совсем прогонят — придумаем, куда податься, — отмахнулся я. — Куда мы сейчас?

— Я, естественно, планирую утащить свой военный трофей в норку, — весело улыбнулась Тилль. — Там совсем не просторно, но все равно уютнее, чем в темноэльфийском посольстве. Фель, я тут подумала… ты же действительно всерьез тогда говорил, что готов здесь остаться и в некоторой степени послужить на благо новой родины?

— А вот этого мало в качестве доказательства? — насмешливо хмыкнул я, разводя руками и имея в виду одежду. — Если сам я могу жить в пещере и питаться подножным кормом, это еще не значит, что я намерен обрекать на подобные условия свою семью. Должен же я как-то оправдать твое доверие, — заметил уже вполне серьезно, а она ответила ласковым теплым взглядом и, прижавшись на мгновение к моему боку, по-кошачьи потерлась о плечо щекой. — Только для начала мне нужно окончательно восстановиться и придумать конкретное занятие. Или у тебя появилась идея? — продолжил я. Настроиться на конструктивный серьезный лад никак не получалось, мысли были заняты совсем другим.

— Появилась. Понимаешь, Налатин отвечал у нас за армейские вопросы, и Валек как раз жаловался, что его некем заменить. И я подумала, может…

— Ты это сейчас серьезно? — недоверчиво уставился я на целительницу, мигом теряя всю благодушную расслабленность.

— А что такого? — Она с некоторым смущением пожала плечами. — Ты уже, считай, свой, в вопросе разбираешься. Устроено у нас все не так, как в Светлом Лесу, но я не думаю, что существует разница…

— Тилль, постой, сбавь обороты, — раздраженно оборвал я. — Про замену для Налатина ты сильно погорячилась. Во-первых, из этого даже теоретически не получится ничего хорошего, а во-вторых, чтобы ты не начала спорить с предыдущим утверждением, заверяю, армия меня сейчас не прельщает совершенно. Навоевался, хватит уже. И прости, но я не хочу вникать в подробности местного самоуправления, выслуживаться, настолько прогибаться и пытаться завоевать доверие здешних жителей. Я готов с ними мириться, готов работать и приносить пользу, даже готов признать их полноценными разумными существами, равными себе, но утирать им сопли и брать на себя ответственность за них — никакого желания не имею.

— Не сердись, — мягко оборвала она и погладила меня по плечу. — Эта мысль показалась мне интересной, но заставлять тебя никто не собирается. К тому же да, пожалуй, я действительно погорячилась: вряд ли тебя там примут. Просто… мне очень сложно воспринимать тебя как пришлого, ты уже настолько свой, что, кажется, прожил рядом целую вечность. — Тилль обезоруживающе улыбнулась, и под ее взглядом все мое раздражение растаяло в считаные мгновения.