Ольга Григорьева - Найдена

– Готовишь? Это хорошо, будешь помогать Орине на кухне. Она старая, видит худо…

Сила еще что-то бормотал, но я уже не слушала. Небо темнело, спускалось, и наконец все заволокло чернотой. В ней раздавался скрип уключин и смех Журки. То ли смех, то ли плач… Он приближался, становился громче и неожиданно превратился в надрывный крик.

Я подскочила и открыла глаза.

– Э-э-эй! Выноси, родимая! – истошно орал Сила. Разбрасывая по дороге клочки сена, телега летела вперед, а обе девки тихонько повизгивали от страха.

– Что… – Я не успела договорить.

Что-то со свистом пролетело мимо моей головы и воткнулось в спину Силы.

– А-ах, – выдохнул тот, взмахнул руками и повалился на бок.

– Сила!!!

Он не отозвался. Лошаденка сбавила ход. Я подхватила поводья, хлестнула ее что было сил и обернулась. Сзади в облаке пыли летели всадники. Высокие шапки, пестрые одежды и маленькие низкорослые лошаденки… Печенеги!

Я подтолкнула Силу ногой. Он перекатился на живот. Из-под его лопатки торчало толстое древко стрелы.

– Батя-я-я-я, батя…. – заверещали девки.

– Давай! Давай!!! – заорала я на пегую. Лошадка испуганно прижала уши, взбрыкнула и свернула с большака в поле. Телега затряслась на рытвинах.

– Господи Всеблагой, Господи… – стонали сзади девицы.

– Цыц, дуры! – рявкнула я – Куда ехать, где усадьба?

Если дом близко – печенеги отстанут. Побоятся связываться… Их слишком мало для серьезной стычки. Еще можно уйти…

– Где дом?! – крикнула я стонущим дочерям Силы.

Они не слышали – безумно таращились на мертвого отца и подвывали. У старшей из уголка рта текла слюна.

«Хреновы помощницы!» – про себя выругалась я, хлестнула лошадь и обернулась. Печенеги растянулись полукругом. «Берут в кольцо», – поняла я. Когда-то давно Старик рассказывал мне об их повадках. Но откуда они тут взялись? Уже много лет никто не слышал о печенежских набегах. И как эти твари умудрились пробраться так далеко через наши заставы?

– Ая-я-я! – взвыл крайний преследователь. Напуганная пегая прянула в сторону. Телега дернулась и противно заскрипела.

– Нет! – протестующе закричала я и куда-то полетела. Сверху посыпались клочки сена и щепки…

Очнулась я от сильного пинка под ребра. Боль встряхнула и заставила открыть глаза. Красные сафьяновые сапоги нетерпеливо притаптывали землю перед моим лицом. Чуть дальше переминались лошадиные копыта.

– Вставай! – произнес лающий голос.

Потирая бок, я села и огляделась. Двое печенегов распрягали пегую, еще двое деловито скручивали руки перепуганным девкам Силы. Стоявший надо мной, похоже, был за старшего. Его одежда выделялась яркой вышивкой, а на шапке красовался непонятный знак.

– Вставай! – потребовал он.

Я поднялась на четвереньки, потом на ноги. Предводитель печенежского отряда оказался мал ростом, кривоног и худ.

«Мальчишки и те бывают покрепче», – оглядывая его усатое, как у кота, личико и тощие руки, подумала я.

– Почему не плачешь? – удивился печенег. Я покачала головой. Давно отвыкла попусту лить слезы…

– Смелая, да? – коряво проговорил он.

– Не очень, – оглядываясь в поисках спасения, сказала я.

– Арканай! – позвали моего допытчика.

Тот досадливо мотнул головой в остроконечной шапке и гордо выпятил щуплую грудь:

– Я Арканай, что значит «смелый», а ты?

«Смелый»… Впятером на одного мужика, трех девок и обоз с сеном…

– Найдена, – назвалась я.

Печенег подошел ближе.

– Арканай! – снова завопил один из тех, что связывали девиц. Он показывал пустые руки – то ли требовал еще веревки, то ли хвастался, что так быстро закончил работу.

Старший повернулся к нему и махнул рукой. Воин что-то протявкал. Арканай ответил такими же непонятными, похожими на собачий лай выкриками. Мне все это стало надоедать. Странно, но я почему-то не боялась. Эти маленькие, разряженные в цветные одежды и увешанные оружием человечки казались больше смешными, чем страшными. «Смешные, смешные, а Силу убили», – сказал рассудок.

– Дай руки, – послышался сердитый голос Арканая. Я взглянула на него. Тощие паучьи лапки печенега сжимали -веревку.

«Сама в петлю, – протягивая ему руки, подумала я. – А куда деваться? Пешей от конных не убежишь». Веревка плотно обхватила запястья.

– Красивая, смелая и послушная, – похвалил Арканай. – Моя будешь.

Я усмехнулась. Спорить было глупо – только смерть кликать…

– Они побегут, – указывая на связанных девок, проговорил Арканай. Несчастные дочери Силы с притороченными к седлам руками затравленно озирались и поскуливали. – А ты поедешь. Я берегу своих женщин.