Рене Ахдие - Ярость и рассвет

Плечи халифа расслабились. Он придвинулся ближе.

– Агиб и дальше пятился назад, его ужас все нарастал. Смех становился громче и громче, пока не разнесся эхом над черным песком берега горы Адамант. Агиб закрыл лицо дрожащими руками. И тогда из глубин тени появилась фигура. Лысая, с острыми на концах ушами, украшенными золотом. Кожа фигуры была белой и покрытой рельефными клеймениями, языка которых Агиб не знал. Когда фигура открыла рот, чтобы заговорить, Агиб увидел, что все зубы ее заточены и остры как бритва.

Шарзад закинула подушку за шею и скрестила ноги. Взгляд халифа мелькнул вниз по ее голым ногам, глаза девушки расширились от осознания этого, и он сразу отвел его.

Не обращая внимания на растущее тепло в области шеи, она продолжила:

– Агиб был уверен, что сейчас умрет. Он сцепил руки перед собой и закрыл глаза, изображая тихую мольбу о быстром и безболезненном конце его никчемной жизни. Поэтому, когда существо заговорило с ним голосом, сотрясавшим саму землю, на которой они стояли, его слова были последним, что Агиб ожидал услышать, по множеству причин. Существо сказало: «Какой вопрос хочет задать мне мой хозяин?» Агиб же просто сидел, потеряв дар речи. Существо повторило свой вопрос. Агиб почти неслышно пролепетал: «Вопрос? О каких вопросах ты говоришь, о существо из лампы?» Существо снова рассмеялось, а потом ответило: «Это был первый из трех вопросов моего хозяина. Ему позволено задать три, и только три. После этого у него осталось еще два вопроса. Я говорю о тех, которые хозяин Бронзовой Чаши может задать Всезнающему джинну Бронзовой Чаши. У меня есть ответы на вопросы – о прошлом, настоящем и будущем. Выбирай их с умом, ведь когда задашь три, перестанешь быть хозяином».

При этих словах халиф улыбнулся сам себе.

– Агиб вскочил на ноги, все еще не оправившись от неверия. Но острый воровской ум начал возвращать себе контроль, и он быстро понял, что его глупость уже стоила ему одного драгоценного вопроса. Поэтому остановил себя от необдуманных речей, чтобы не попасться на еще один трюк умного джинна, появившегося перед ним. Перед тем, как задать следующий вопрос, он осторожно сформулировал его в уме. И тогда спросил: «Джинн Бронзовой Чаши, твой хозяин хочет знать точный способ сбежать с этого острова так, чтобы достичь своей родины без какого-либо дальнейшего вреда для него». Джинн злобно улыбнулся, прежде чем поклониться Агибу. Кивнув в сторону горы, он промолвил: «В верхней части горы Адамант погребена лодка с болтами из меди. Перетащи ее на берег и плыви по направлению третьей наиболее яркой звезды в ночном небе. Через двадцать дней и ночей ты достигнешь берега своей родины». Настороженно глядя на джинна, Агиб клонил свою линию дальше: «В моем вопросе было условие, чтобы меня не постигло больше никакой беды на протяжении всего путешествия. В твоем ответе ты не упомянул о еде или воде». Джинн снова закудахтал: «Мой хозяин учится быстрее остальных. Я направлю тебя к скрытому источнику в самой западной части острова. А что до еды, полагаю, тебе нужно насушить достаточно рыбы для путешествия».

– Это кажется весьма удобным решением, – вставил халиф. – Этому джинну нельзя верить.

– Им редко можно верить, как по мне, сеид. – Шарзад ухмыльнулась. – На протяжении последующих нескольких дней Агиб следовал инструкциям джинна. Он вытащил лодку на берег и наполнил ее припасами для путешествия. На третью ночь, при свете полной луны, отплыл от берега, Бронзовая Чаша надежно лежала в сумке у его ног. Десять дней он плыл без приключений. И даже начал верить, что его путешествие может закончиться хорошо… что удача, в конце концов, окажется на его стороне. Надеясь на чудо, принялся мечтать, о чем спросит в последнем вопросе. Где он сможет получить все богатства мира? Как ему завоевать сердце самой красивой женщины Багдада? – Шарзад сделала паузу для эффектности. – И тогда… лодка начала скрипеть. Соленая вода стала просачиваться в швы. Ошеломленный, Агиб обнаружил, что медные болты растрескались по краям и вода протекала через эти трещины. В панике он пытался вычерпать воду из лодки голыми руками. Когда же осознал тщетность своих усилий, схватил чашу и потер ее поверхность. Джинн появился из нее и спокойно сел на клонящемся носу лодки. «Мы тонем! – закричал Агиб на джинна. – Ты заверил меня, что я доберусь до родины без какого-либо вреда!» Джинн просто смотрел на Агиба, вообще не беспокоясь. «Ты можешь задать мне вопрос, хозяин», – ответил он. Агиб отчаянно огляделся, сомневаясь, настало ли время для последнего и наиболее ценного вопроса. Именно тогда Агиб увидел, как на горизонте показалась мачта другой лодки – гораздо большего судна. Он встал и замахал руками, крича, чтобы привлечь внимание. Когда судно направилось в его сторону, Агиб вскрикнул с триумфом, и джинн ухмыльнулся, прежде чем снова исчез в своей чаше. Агиб взошел на судно, дрожа от благодарности, его одежда была изорванной, и потемневшее от солнца лицо скрывала борода. Но вот…