Джим Хайнс - Гоблин-герой

– Как, по-твоему, дела у Джига? – спросил Шрам.

Века фыркнула.

– Наверное, вернулся в гоблинское логово и потягивает клак-пиво, пока остальные складывают новые куплеты для «Песни о Джиге».

Шрам хохотнул.

– Забудь про «Песнь о Джиге». Интересно, как споют об этом. – Он обвел рукой змея, костяные осколки, дохлых пикси и стекающую с потолка и стен разноцветную снежную кашу. – Хотя одно я тебе скажу. Первый гоблин, который назовет меня Шрамом, получит шип рыбоящера вместо стельки в его башмак.

Века посмотрела на пересекающий лицо Шрама рубец. Впервые ей пришло в голову задуматься, откуда он взялся.

– Кто это тебя?

Хобгоблин вспыхнул.

– Сам. Секирная ловушка, над которой я тогда бился, сработала неправильно. – Он пожал плечами. – Могло быть хуже. Видела бы ты мою подружку Марксу после того, как у нее раньше времени рванул огненный капкан.

Века рассеянно кивнула. Реальность постепенно начинала просачиваться сквозь шоковую завесу. Она все еще жива. Портал уничтожен. Все пикси погибли или бежали.

Она взглянула на изорванный в клочья плащ и задумалась об участи Сникселя. Она напрочь забыла о нем, когда отшвырнула пылающее одеяние. Если он не вывалился из кармана, пахло бы горелыми останками. Она подползла и потыкала тряпку пальцем. Поднялось облачко пепла – все, что осталось от ее волшебной книги.

– Эй, Века, – окликнул Шрам, по-прежнему не глядя в ее сторону. – Та змея меня едва не прикончила. Еще один укус… – Он скривился и потрогал окровавленную повязку на ноге. – Я хочу сказать, если бы ты ему так не врезала, он бы… ты бы… – Шрам замотал головой. – Извини. Если кто из наших узнает, что какая-то глупая жирная уродливая крысоедка вроде тебя спасла мне жизнь…

– Заткнись, Шрам. – Века закатила глаза. После всех выпавших на ее долю испытаний хобгоблинские оскорбления раздражали не больше, чем мошкара. Обычная, а не оранжевая пиксячья. Кроме того, если он слишком обнаглеет, всегда можно пошвырять его об стенку.

Она попробовала встать, и в голове у нее застучало.

– Проехали, – пробормотала она.

При закрытом портале левитационное заклинание потребовало нескольких попыток. Раньше магия пикси изрядно облегчала задачу. Но вскоре у нее получилось. Она очень мягко подняла себя с земли. Вторым заклинанием подхватила Шрама и пристроила у себя в кильватере. Вместе они поплыли из Штраумова логова в большую пещеру и дальше, к дому.

Джиг в жизни пережил множество неприятных пробуждений, начиная с того раза, когда открыл глаза и обнаружил кучку гоблинов, готовящихся опустить ему в рот детеныша скальной змеи, и кончая случаем, когда поймал Кляксу за плетением паутины у себя в набедренной повязке. Но нынешнее превосходило все. Мало того, что от грохота гласа божьего у него череп едва не треснул, так еще, когда он открыл наконец глаза, их от века до века заполнила физиономия Брафа.

Здоровяк широко улыбался, с нижней его губы капала слюна.

– Сработало! Ты живой!

«А ты ведь не шутил, – заметил Звездотень. – И дня не прошло, а гоблины уже пытались убить тебя».

Джиг застонал и сел.

– Да, я жив. – Он осекся.

Боль в спине пропала. Засыхающая кровь покрывала одежду, но сама рана исчезла. «Почему я жив?»

«Потому что Браф заделал ту жуткую дыру у тебя в спине».

Джин вытаращил глаза, пытаясь переварить эту информацию. Браф исцелил его. И теперь стоял рядом с Джигом. Стоял на двух босых, совершенно здоровых ногах. Грелл сидела на земле позади него, поддерживая маленький костерок. Она взяла остатки Джигова дрянь-кошеля и подожгла его.

«Ты… он исцелил меня? Но… я думал, ты здесь внизу ничего не можешь. Пикси…»

«Оглядись, Джиг».

Туннели обрели привычные оттенки черного и красного обсидиана. Его старый дрянь-кошель горел здоровым зеленым огнем. Они находились в той же камере, где он сражался с царицей. В отсутствие искрящейся магии и мельтешащих огоньков-пикси коротышка едва узнавал нишу. Однако ее выдавала кровь на полу. Липкая синяя лужа отмечала место, где сознание покинуло Джига.

Норока по-прежнему лежала ничком и громко храпела.

– Ее ты тоже исцелил?

Браф кивнул.

– Эти пикси сломали ей нос, но не убили.

– Пикси. Точно. – Джиг заглянул в пропасть. – Сколько наших уцелело?

– Считая нас? – уточнила Грелл. – Пятеро или шестеро. Тебя я не считаю, поскольку тебе полагалось валяться трупом. И валялся бы, не засунь тебе Браф палец в спину и…