Елена Лисавчук - Абдрагон - школа истинного страха. Урок первый - «Дорога к счастью ведьмы лежит через закоулки преисподней» (СИ)

Добравшись до лестницы, под пристальными взглядами перешептывающихся девушек я поднялась на второй этаж.

Ворвавшись к себе в комнату, с трудом удержалась от желания громко хлопнуть дверью. Щелчок пальцев - и дверь бесшумно закрылась. Сняв и поставив в сторону грязную обувь у двери, расстегивая на ходу передние пуговки платья, я прошла к небольшому шкафу, стоящему у стены напротив кровати. Стянув через голову липкое платье, с отвращением откинула его на середину комнаты, где оно грязной горкой осталось лежать в ожидании прихода привидений.

В школе призванные привидения исполняли работу обслуги, следя за чистотой, обстирывая всех ее обитателей. Поэтому уже завтра утром благодаря их стараниям платье, отглаженное и чистое, будет висеть на спинке моей кровати.

Достав из шкафа нижнее белье и свежее полотенце, я отправилась принимать душ. Упругие струи воды сняли напряжение и усталость. А ощущение чистоты наполнило каждую клеточку в теле приятной негой. Облачившись в нижнее белье, в приподнятом настроении я вышла из ванной.

Вооружившись расческой, остановилась напротив настенного зеркала и взялась за свою гриву. Как назло вьющиеся, доходящие до середины спины волосы, совсем не поддавались расческе, узлами опутывая ее. Чем резче были мои движения, тем меньше волос оставалось у меня на голове.

Никогда бы не подумала, что такая обыденная процедура, может быть настолько болезненной.

Закончив с экзекуцией, я вернула расческу на прикроватную тумбочку. На сушку волос времени совсем не оставалось: приближалось время обеда и время отработки наказания. Магическое воздействие отпадало – с моими-то способностями к магии риск остаться лысой был слишком велик. Собрав их высоко на макушке в хвост, я привычным движением стянула волосы резинкой, оставив слегка влажные, тяжелые пряди ниспадать на спину.

Вернувшись к шкафу и покопавшись в нем немного, я выудила на свет черные зауженные брюки, приталенную рубашку с воротничком-стойкой и пиджачок песочного цвета. Натянув на себя чистые вещи, бросила беглый взгляд на свое отражение в зеркале, и, довольная полученным результатом, сунула ноги в чистую пару туфель, намереваясь отправиться на поиски сестры.

В дверь раздался стук.

Открыла ее и тут же посторонилась, пропуская ворвавшуюся ко мне в комнату, встревоженную Аэлиту.

Закрыв дверь, я обреченно прислонилась спиной к косяку и стала наблюдать за сестрой, нисколько не сомневаясь в цели ее прихода.

Пройдя на середину комнаты, Аэлита резко развернулась, отчего ее длинные белокурые волосы взметнулись вверх. Вьющиеся с рождения локоны раньше ее постоянно раздражали, а теперь она с гордостью выставляла их напоказ.

- Ты в порядке, Лиа, — с облегчением и толикой обреченности произнесла она.

- А что со мной может случиться? – с наигранной беспечностью ответила я и выжидательно посмотрела на сестру.

- Ты, правда, не понимаешь или ты смерти своей ищешь? – наставив на меня указательный палец, взволнованно воскликнула Аэлита. — Даже орки знают, что не стоит возражать магистру Авурону и надеяться, что все сойдет с рук!

Мне непривычно было видеть всегда собранную сестру кричащей и взвинченной.

- Все не так плохо, Аэлита. Не такой уж он и кровожадный, слухи о его беспощадности очень преувеличены, – как можно более убедительно произнесла я. Самой бы в это еще поверить. Но что не скажешь ради спокойствия сестры.

- Да? Ты скажи это тем бедолагам, которые бегут наперегонки, стоит им узнать, что они вызвали недовольство магистра Авурона одним своим существованием. А может, ты это объяснишь жадным до власти мятежникам, переметнувшимся на сторону врагов королевства Риаса, которые только заслышав имя магистра Авурона, пытаются покинуть поле боя, спасая свои шкуры? Хотя нет, давай мы лучше тебя к ним отправим, для обмена опытом? Быть может, тогда ты поймешь, как глупо ведешь себя, провоцируя темного магистра?!

- Я бы с удовольствием, но не могу. Мне тут предложили пару недель на кухне поработать, — мягко произнесла я и улыбнулась сестре, — так что придется повременить с «опытом».

- А это очень даже неплохо, – не скрывала своей радости Аэлита. — Тогда у тебя останется меньше времени на совершение глупостей.

Опасения сестры мне были ясны и понятны. Нас с ней связывают не столько трепетные сестринские чувства, сколько «родственные нити», порождающие глубокую эмоциональную связь, объединяя всех валькирий воедино. Умирая, валькирия возносится в Тахрир – небесный храм богов и все остальные «сестры» острой, пронизывающей сознание болью чувствуют, как разрывается с ней связь. Одновременно с пониманием, что ее больше нет в этом мире, исчезает ее частица, крупица души каждой валькирии. Отсюда и обостренное желание оберегать друг друга.