Джал Халгаев - Когда трепещут галки. Рассказ 1. Проводник (СИ)

— Йен, — прошептал я будто сквозь сон, когда в глазах вспыхивали красные кровавые круги, и в ушах как барабанная дробь звучали слова учителя.

— Адам, — ответила она мне.

Но я чуял. Ее время стремительно утекало. Мне ее не спасти.

Он пнул меня через весь зал, крича и проклиная все на свете, будто я не отказался от судьбы проводника, а уничтожил весь его мир. Наверное, это я и сделал.

Я приподнялся. Спиной ощутил весь холод алтаря.

Надо мной возвышался могущественный золотой крест, обозначающий милость всех четырех богов. Даже Холхоста — самого могущественнейшего и злейшего из них всех. По сравнению с ним, наверное, Райна бы показалась игрушкой. И что я мог? Только молиться ему о силе. И мести.

— Это должен был быть конец твоего обучения, парень. А ты все запорол, погнавшись за юбкой очередной солдатской подстилки. Я научил тебя всему, что знал. Жаль, что столько стараний ушли впустую. Теперь ты умрешь. Другого выхода просто нет.

Я прикоснулся к своему ребру. О, как велик был соблазн вырвать его и отдаться забвению! Но нет, я не хотел, чтобы он умер так… просто. Я хотел видеть, как все они умирают. Я хотел чувствовать, как уходит из них жизнь.

И знает Холхост, я еще этого добьюсь.

Я стиснул пальцами свой серп.

Учитель с каждым шагом становился все ближе. Я буквально чувствовал весь кислый смрад вина, исходящий от него, и мускусный запах пота щекотал ноздри.

Мое сердце билось на удивление спокойно…

Я ринулся вперед. Левая рука повела вправо. Острие серпа плавно разрезало плоть, а потом впилось в кишечник. На мое лицо хлынула горячая кровь вперемешку с ошметками внутренностей.

Мой учитель пошатнулся. Всего на секунду мне показалось, что он умрет, но я ошибся.

Зажав левой рукой рану, он медленно размахнулся и пронзил мое левое плечо ножом, разрывая мышцы и связки.

— Я еще не мертв, парень! — кричал он, и его красное лицо излучало только безумие.

Я закричал. Но не от боли, нет. Я вспомнил, как убил отца. Помнил, как он кричал от ярости, раз за разом поднимая и опуская свой нож. Я был зол. Понимаю, звучит глупо, но я, кажется, сошел с ума.

Собрав свою волю в кулак, я оттолкнулся ногами от пола и толкнул учителя плечом.

Его ноги поскользнулись на крови. Он упал, и я с рыком навалился на него сверху. Выдохнув, я отрубил ему кисть. Железный нож, сверкнув, откатился под скамейки, и мой серп улетел туда же.

Левый глаз пронзила боль. Я пропустил хук с правой. И пусть у него уже не было пальцев, но твердая белая кость била не хуже.

Я свалился на бок.

Наверху звонил колокол»

— Что с ним? — кажется, голос был мужским.

— Не знаю, — лепетала девчонка. — Не знаю… Он умрет, да? Умрет?

Мне хотелось рассмеяться. Дура. Пожалуй, таких дур я еще в жизни не видел.

«Вывернувшись из захвата, я снова залез на него и с размаху ударил лбом в нос.

После звонкого хруста учитель вскрикнул. Лишь на секунду он потерял нить времени, но я должен был успеть. Размахнувшись, я снова ударил его головой, и натолкнулся на кулак.

Затылок болел. В глазах уже в который раз вспыхнула радуга.

— Идиот!..

Я сплюнул и тряхнул головой. Ну уж нет, сволочь, так просто ты отсюда не уйдешь!

Используя едва двигающуюся, но работающую правую руку я запустил пальцы в рану на его брюхе и нащупал острые края позвонков. Он закричал.

Стиснув зубы, я сдавил их еще сильнее и рванул на себя.

Остался последний рывок. Я закричал.

Мои зубы впились в его глотку. Еще секунда — и он уже лежит рядом, захлебываясь кровью, и из его горла раздаются отвратные хлюпающие звуки.

Поразительно, но даже так он отказывался умирать…

Я подполз к учителю. Поставил колено ему на горло и взялся скользкими от желчи и слизи пальцами за его нижнюю челюсть. Хрустнула кость. Наконец, мертв.

— Что же ты теперь не смеешься, мразь? — прошипел я.

Плюнув ему в лицо, я отбросил его нижнюю челюсть в сторону. Клацнули сломанные зубы»

— Я сделал все, что мог, моя дорогая, — снова залепетал этот докторишко. — Не беспокойтесь: выглядит он плохо, но вполне себе живехонек, просто открылись старые раны. Наш организм, порой, способен вытворять просто невероятные вещи, находясь на грани жизни и смерти, а он еще молод. Выкарабкается.

Угу. С другой стороны, не могу же я вечно обманывать смерть, придурок!