Владимир Поселягин - Малыш-маг

Когда мы закончили, то вышли из домика, рядом с которым стоял «запорожец», тот самый «горбатый» который я уже вдел в этом мире. Только этот бежевого цвета был, светлого такого, а не зелёного как я видел, и тоже сверкал как новенький.

— Недавно взяли? — спросил я у директора, кивнув на машину.

— В феврале. Как ветерану без очереди дали.

Я уже знал, что сейчас не шестидесятый год, а лето шестьдесят первого, с бутылкой я немного обманулся, на год даже.

— Сколько лошадок? Прогон давали? — заглядывая в салон, спросил я.

— Двадцать три лошадиные силы. А про прогон, о чём ты?

— Дед такой же купил, только зелёный. Его водитель на служебной машине возит, «запорожец» дед мне отдал, я на нём уже год гоняю. Хорошая машина. Я на трассе сотню дал. Идёт, но управление не то, да и комфорт. В гаражах у деда мне шумоизоляцию салона сделали, лучше стало, тише.

— Подожди, какой дед? Какая машина? У тебя же родственников кроме родителей нет.

— Ну вы и тупые-е, — посмотрев на директора, покачал я головой. — Я вам сто раз говорил, что я Бор, а не Серебряков. Мой дед Герой Советского Союза, гвардии полковник, командир истребительного полка. Он сейчас в Средней Азии служит, под Алма-Атой. Там правда трасс нет, одни направления, но и гаишников раз два и обчёлся. Тем более они знают, что это за машина и меня не останавливают.

— Подожди, — потряс директор головой. — Так ты что, действительно не Андрей Серебряков?

— Я вам уже устал это говорить, но повторю. Нет, я не Серебряков.

— Как ты здесь тогда оказался?!

— Искупаться решил, а меня под ручки и к вам в лагерь.

— Чёрт! — невольно вырвалось у директора, и он стал ходить взад вперёд у бока машины, рядом с которой я стоял. Видимо ему что-то пришло в голову и он остановился рядом со мной. — Так ты говоришь уже ездил на такой машине?

— Ну не на такой. У моей движок форсирован до тридцати пяти лошадиных сил, да кабина под мой рост переделана, но да, похожая.

Тут я не врал, не про переделки, а про машину. Дед, «запорожец» холил и лелеял, и хотя у него ещё была «двадцать четвёртая» «Волга», но о «горбатом» он реально заботился. Это была первая машина, на которой я сам проехал за рулём, дед учил, когда мне было одиннадцать лет.

— Держи, прокатись, — протянул тот мне ключи.

— Легко, — сразу откликнулся я.

Я просто не мог не воспользоваться такой возможностью, чтобы сделать копию. Машинка была симпатичной и иметь её в запасе, чтобы использовать в случае нужны, было бы неплохо.

Пионеров вокруг прибавилось, они и раньше со стороны наблюдали за нашим общением, а когда я открыл незапертую дверь и сел в машину, после чего зазвучал стартер и, схватившись, заурчал мотор, так вообще собрались в большом количестве. Сидеть мне пришлось на краешке сиденья, чтобы доставать до педалей и смотреть на дорогу над приборной панелью. Правда машина стояла капотом к стене административного здания, но мне не составило труда лихо развернуться, и быстро переключая скорости, на сорока километрах в час выехать за ворота, удаляясь в поле. Отъехав километра на три, здесь меня со стороны лагеря не видно было, я остановил машину и заглушил её, с улыбкой вспомнив ошарашенное лицо директора, что остался стоять у крыльца своего домика.

Покинув машину, я достал из котомки амулет снятия слепка, и сделал его с машины. Это заняло минуту, но амулет справился. После этого я вернулся в салон, развернулся и покатил обратно, въехав во двор лагеря и подогнав машину на место стоянки.

— Движок слабенький, — пожаловался я директору, возвращая ему ключи.

Тот стоял и ожидал меня с невозмутимым лицом, но судя по ауре у него явно бушевали внутри немалые эмоции, но с моим появлением преобладать начала одна, облегчение с вкраплением лёгкой радости. Ну да, и я вернулся и машина целая.

— Всем пионервожатым, немедленно ко мне в кабинет! — громко приказал директор и направился в свой домик, куда потянулись вожатые, так как весь лагерь был здесь.

— Ну ты даёшь, — похлопал меня по плечу паренёк лет двенадцати на вид. — Где ты так лихо гонять научился?

Он первым успел подскочить, пока меня не окружила толпа детей.

— В степях Казахстана много гонять приходилось, а так у меня своя машина, дед подарил в прошлом году. Он у меня гвардии полковник, командир полка, на реактивных истребителях летает. Герой Советского Союза, девятнадцать сбитых во время войны.

— Ух ты, — протянул кто-то из слушателей. Да и другие возгласы были, и удивлённые и восхищенные и завистливые.