Владимир Поселягин - Ведун

- Ну что, убедились? - улыбаясь, спросил я, когда дед с дядей Сашей закончили ощупывать и расспрашивать довольно улыбающегося прадеда. - Идём, там парни воришек привели, уже в гостиную спускаются.

- Кстати, зачем они тебе? - спросил выходивший следом особист, остальные следовали за нами.

- Вам амулетами нужно учиться пользоваться, нарабатывать практический опыт? Вот я вам добровольцев привёл.

- Ты уверен, что они добровольцы? - спросил вставший рядом дед, с сомнением разглядывая пребывающих в шоке аборигенов, которые огромными глазами рассматривали шикарную обстановку вокруг. Похоже, их пропитые мозги никак не могли поверить в ту реальность, которая их окружала.

- Точно-точно. Чуть до драки не дошло в выборе кто будет добровольцем, все та-ак хотели…

- Что-то я сомневаюсь.

- Давайте их за мной ведите, - велел я парням.

Развернувшись, я последовал обратно в мастерскую, а там прошёл в зал для тренировок. Вообще мастерская и сам зал занимали по площади больше всего квадратных метров, чуть больше двухсот, так что места здесь хватало. Как только мы прошли в зал, снайпера остались снаружи, вернувшись в гостиную для окончания просмотра кинофильма, я велел своим одаренным родственникам и их сопровождению:

- Атакуйте их боевыми плетениями. Дядь Саш я вам по вашей просьбе кроме стандартного боевого артефакта дал ещё два, «Сонник» и «Кислоту». Можете тоже их использовать. Правда «Кислота» против живого тела не действует, но одежду разъест. Против брони она, не замагиченой.

Тут дед посмотрел на меня и голосом не предвещавшего ничего доброго тихо спросил:

- Ты что же, хочешь, чтобы мы стреляли по живым, и главное советским людям?

Посмотрев на остальных, похоже они были на стороне деда, видимо воспитание сказывалось, у меня-то оно другое и ничего предосудительного в этом не видел, поэтому неуверенно почесав затылок, и пожав плечами, ответил:

- Ну да.

- Мы не фашисты. Мы этого делать не будем, - короткими рублеными фразами жёстко сказал дед.

- Мне вас учить нужно, здесь не до моральных терзаний. Считайте тогда меня фашистом, но я вас сделаю вполне неплохими операторами артефактов и амулетов. Без практики вы никто.

Дед и остальные ничего не успели сделать, как я ухватил привычно висевший у бедра «Скорпион» и открыл огонь по всем трём аборигенам. Разрывные пули оставляли просто чудовищные раны, отлетела оторванная рука, кровь широко растекалась по полу. Автомат тихо стрекотал у меня в руках, которые практически не дрожали. Тут и отдачи не было, оружие магическое, и не особо волновался я. Дед пытался меня остановить, но моя защита его не подпустила, я убрал с его ауры метку-разрешение приближаться ко мне. Как только свалился на пол последний абориген, я поднял ствол автомата вверх, удерживая его правой рукой за пистолетную рукоятку и с удовлетворением от хорошо проделанной работы осмотрев получившуюся надо сказать кровавую картину, указал на трупы присутствующим:

- Чему стоим, кого ждём? Достаём медицинские амулеты и работаем. У вас минут десять пока не станет невозможно реанимировать их, заживив и убрав все следы ран. Выберите себе по пациенту.

Все трое уже охрипли от ругательств, поэтому показав каждый мне по кулаку, уже поняли, что физически ко мне не применить наказания, достали амулеты и торопливо склонились над убитыми. Надо сказать, вид почти перерубленных тел их не сильно взволновал, хоть и давнее, но привычное зрелище. Все трое были фронтовиками с богатым военным прошлым. Дед начал войну в сорок третьем, девятнадцать сбитых на счету, самого трижды сшибали, ладно хоть над своей территорией, участник боёв на Курской дуге. Прадед войну встретил интендантом на Дальнем Востоке, когда появился дефицит опытных тыловиков, в конце июля был отправлен на Западный фронт. Трижды попадал в окружении, потом полтора года в партизанском отряде, до освобождения, и до конца войны зам по тылу в авиационном полку. Он и сейчас зам по тылу в полку, так сказать сторожил, хотя на пенсию ещё четыре года назад мог уйти. Вот у дяди Саши биография по круче была. Мне дед ещё в той жизни рассказывал. Войну салабоном встретил, только прибыв на заставу из учёбки. Три месяца основ подготовки, остальные здесь на месте должны были дать. Буквально через неделю началась война, отражение первого нападения, потом гибель части бойцов заставы и выход из окружения с остальными. Дальше служба в контрразведке, командирские курсы, и до конца войны служба в «СМЕРШе». Потом спокойная должность особиста сначала в батальоне мотострелковой дивизии, потом в полку, перевод в особый отдел авиадивизии, а когда освоил внутреннюю кухню службы, стал начальником особого отдела полка деда. Это не так давно произошло, около года назад. Одним словом боевой опыт имели все трое, так что работали спокойно, изредка недобро поглядывая на меня.