Елизавета Тьма - Господин Вечности [СИ]

Додо вымерли. А тёмным никто не запрещает принять других богов. И всех учат, от всех требуют по высшей планке, невзирая на то, гений ты или середнячок…

Я вдруг поймал себя на том, что рассказываю Таэш о Фениксе. И о том, что оставил мне мой бог. А ведь по сути — ничего, кроме боли… за которую я благодарен.

Она внимательно слушала, сидя рядышком. А ведь если бы не Данхар, не было бы у меня собственной богини. Данхар… О, Небо!

Богиня удивлённо взглянула на меня, когда я оборвал рассказ о Фениксе и моём Городе Ветра на полуслове.

— Таэш, я знаю, как вытащить тебя отсюда прямо сейчас! — выпалил я, вдруг испугавшись не успеть! Ведь все это может сейчас закончиться, достаточно Маньяку или Маньячке пихнуть меня локтем во сне и я могу никогда не увидеть Таэш снова! — Богиня, я не смогу дать тебе полноценное воплощение, как можно было бы в Храме, но обряд временного призыва на крови — он же вполне возможен!

Её антрацитовые звёзды глаз засветились радостью и надеждой, но почти сразу потускнели.

— Нет, мой принц. Это слишком опасно для тебя.

— Да брось! — уверенно отмахнулся я. Принял гордую позу: — Я непобедимый, неубиваемый и вообще всесильный! И уж такую мелочь, как временный призыв на крови потяну легко!

— И сколько лет своей жизни ты отдашь за несколько дней моей? — тихо спросила моя богиня.

— Таэш, — я взглянул на неё с некоторой долей снисхождения. — Мне пятнадцать лет стукнуло месяц назад. Неужели ты думаешь, будто мне важно, когда я себе шею сверну — в четыреста девяносто или в пятьсот? К тому времени я уже однозначно жить устану!

— Уговорил, — сверкнула жемчугом улыбка.

Она понимала, что я вдохновенно вру. Понимала, что призыв для меня опасен. Но отчаянное желание вырваться, страх, накрывающий здесь с головой, безысходность и глухая тоска заставляли её верить в мою ложь. А мне только того и надо…

Дага почти безболезненно вскрыла всё то же многострадальное запястье, которое было за последнее время взрезано уже не раз.

Бледная тень богини становилась более материальной с каждым мгновеньем, каждым глотком… Тонкой струйкой тьма моей крови растекалась по её запястьям, ниточками тянулась под рукава…

И тут я почувствовал, что вот-вот проснусь. "Малой!.." — отчётливый голос брата на грани сознания. Убью придурка светлого!

— Коррас, найди мне дорогу к Фениксу! Таэш, держи меня за руку! Крепко держи!..

…Я медленно сел, ещё не пребывая в своём теле, почти не чувствуя его, но уже управляя. Картинки накладывались одна на другую. С порезанного запястья капала кровь. Протянув руку перед собой, я произнёс древнюю молитву призыва Ночи.

Через мгновенье мне в руки свалилась вполне материальная миниатюрная богиня Ночь. Бледная, обессиленная, она дрожала, прерывисто дыша.

— Получилось?.. — прошептала она.

— Получилось! — так же шёпотом подтвердил я.

— Ура!.. — улыбнулась она и отключилась, то ли потеряв сознание, то ли просто уснув.

— Ну нифига себе! — послышался слева возглас Маньяка.

Резко обернувшись, я жестом попросил быть потише.

— Это что?! — полупридушенно просипела справа Маньячка.

— Не "что", а "кто", — со вздохом отозвался светлый из-за спины. — Это, и есть Таэш. Она до утра или насовсем? — поинтересовался Ван уже у меня, перебираясь поближе и помогая укладывать богиню на мой плащ, укрыв сверху ещё одним. Одета она была в лёгкий вариант боевого костюма Госпожи. Тот, что без брони доспеха.

— Ни то, ни другое, — отозвался я, показав разрезанное запястье. — Временный призыв. Пока что — дней на пять. А там посмотрим.

Накладывая "заживалку" на моё запястье, Ван ничего не сказал. Да этого и не требовалось. "Мне в братья достался клинический кретин" — отчётливейшим образом читалось на его лице.

— Спать ложись, — буркнул Ван. — Без тебя подежурим. Сил ведь истратил немеряно…

Я только кивнул, устраиваясь рядом с Таэш и накрывая её своим крылом. Засыпая, я слышал, как шепчутся мои друзья и брат…

Проснувшись, тихо огляделся. Все спали. Маньяк, который должен был дежурить, дрых сидя, завернувшись в плащ и привалившись к стволу дерева. Чуть сменив положение, я дотянулся до заготовленных заранее угля и дров, забросил побольше в прогоревший "полевой камин".

Таэш лежала очень тихо, наблюдая за мной. Увидев её глаза, я не смог не улыбнуться и взглядом указал в сторону, откуда можно вылезти из нашего ночного укрытия. Она едва заметно кивнула и выбралась из-под плаща, отодвинув моё крыло. Встав следом, я придержал ветви, но выбрался всё равно первым, быстро оглядевшись.