Ольга Шерстобитова - Полет ласточки

Какие у него, однако, идеалистические представления о любви. Такое чувство прячется на страницах легенд. В реальности его почти невозможно встретить. И еще сложнее удержать. Да и нужно ли? Любая птица в клетке перестает петь.

Да и как любовь может разрушить только ее отсутствие? А ревность? Ссоры? Непонимание? Недоверие? Список можно продолжать до бесконечности. Но Эжен верит в то, что говорит. Искренне. По-настоящему. Он из тех, кто будет за нее бороться, не отступится, не сдастся. Если нужно хоть на край земли пойдет, не задумываясь.

Это страшно. Страшно, когда любовь становится для тебя всем. Глотком живой воды в пустыне. Светом единственной звезды на небосклоне. Силой, способной навсегда изменить твою жизнь.

Я боюсь такой любви. И не знаю, смогу ли когда-нибудь преодолеть эту жалкую трусость. Мне порой даже не хватает смелости, чтобы сказать — да тому, кто не безразличен.

Но почему же при мысли об избраннице Эжена, так сильно сжимается сердце? И внутри давит тяжелый ком горечи. Не отпускает.

Я вздохнула. Зажмурилась, пытаясь перестать о таком думать.

Не получалось.

Темный колдун, если душой и сердцем полюбит, то будет пылинки со своей женщины сдувать.

Закусила губу. Ты не о том думаешь, Риана. Нехорошо, пожалуй, завидовать той, что существует только в моем воображении.

Посмотрела на Эжена, и нежность затопила сердце. Темный маг предстал передо мной совсем в другом свете. Неисправимый романтик. Мальчишка, который готов до последнего отстаивать то, во что верит. Как я этого раньше в нем не увидела? И почему он прячет эту веру в любовь?

Впрочем, чему я удивляюсь. Охотники явно ни раз пытались его сломать. Эжен научился быть сдержанным. Я знаю, чего это стоило. В трактире у Барисы я быстро освоила, что ты для всех станешь слабым, если будешь проявлять эмоции.

— Я ответил на ваш вопрос Кардий? — спросил Эжен, возвращая меня в реальность.

— Да, — задумчиво почесал макушку студент.

— Тогда сейчас пишете эссе на тему — что такое любовь, — сказал колдун.

Чего? Судя по выражениям на лицах, удивленной сегодня не одна я оказалась.

— А как эта тема соотносится с нашей лекцией? — надувшись, спросила Изольда, первая красавица на курсе.

— Вот сядете писать, получите ответ. А кто не получит, вслух зачитает свой написанный шедевр, — едко добил профессор Лонар.

До конца пары мы пытались сосредоточиться и написать злополучное сочинение. Не получалось. Ни у кого. Слишком взбудораженные мы были необычностью поведения темного мага и темой, которую он поднял. Эжен, видя, что дело двигается плохо, оставил эссе в качестве домашнего задания.

Резко зазвенел колокол, не дав никому опомниться и высказаться. Да я и сомневаюсь, что кто-то при Эжене способен негодовать по поводу домашнего задания и обсуждать его нелепость. Знали бы они, какие у него когти, не стали бы даже с ним спорить.

— Адептка Карайя, задержитесь, — велел он, наблюдая, как я складываю вещи в сумку.

Да, вот и дошло дело до того момента, когда мне не сбежать. Миранда, направляясь к двери, ободряющее улыбнулась. Если бы это утешило и уняло внутри меня панику! Я осталась сидеть за партой, смотря, как студенты покидают помещение. Когда за последним из них закрылась дверь, повисла тишина.

— Адептка Карайя, объясните, почему вы сегодня меня игнорируете?

— Я не игнорирую вас, директор Лонар, — отозвалась я.

Отвечала же я на парах? Отвечала.

— А семь моих записок с указанием прийти?

— Наказание за то, что я вас ударила, можно назначить и без моего личного визита, директор Лонар, — тихо сказала я, стараясь не дрожать.

Но зажмурилась, не зная, чего ожидать.

— Адептка Карайя…

Назовите меня по имени. Иначе я просто с ума сойду. Не выдержу.

— Даже так? — мягко спросил Эжен, заставив снова посмотреть в его изумрудные глаза.

— Что так?

— Хочешь, чтобы звал по имени, несмотря на то, что ранил?

И тут мне стало плохо. Щеки опалил жар. Я моментально покраснела. Как я умудрилась настолько забыться, что сказала вслух то, что думаю?

— Порез, кстати, надо залечить, — сказал мужчина, рассматривая меня.

Быстро приблизился, взял за руку чуть выше локтя. Дрожь вернулась.

— Да не бойся ты, — фыркнул колдун.

Ну, да. Вон когти появятся, а горло то близко…

— Риана, не появятся, а твое горло меня мало интересует.

Черт! Хочу провалится сквозь землю!

— Прости, что так вышло. Это редко случается, — сказал он, убирая свою руку.