Ирина Успенская - Замуж за орка, или Эльфы тоже плачут

— Прекращу, как только ты попросишь кое о чем.

Глаза хана смеялись, затягивали, заставляли сердце трепетать. Неисправим! Но ведь ей и самой этого хотелось.

— Поцелуй меня, мой хан.

Шеол довольно оскалился и, не раздумывая, осуществил просьбу ханым-бай, сильно, властно, словно подтверждал свои права на эту женщину. До боли, до дрожи в кончиках пальцев, до головокружения.

— Мы возвращаемся в орду.

— Я еще вас не простила! Отпусти меня!

Элизабет не успела опомниться, как была перекинута через плечо, Шеол хлопнул ее по попе и шагнул в открывшийся портал, следом за ним, подхватив с земли скалку, скользнул довольный Шайсс, прижимая к груди черного щенка.

— Ханым-бай вернулась! — заорал Тургун, и со всех сторон раздались громкие радостные крики. — Что-то она сбледнела и схуднела! Женщины, накрывайте столы! Праздник в орде!

— Отпусти меня, морда орочья!

Элизабет изо всех сил стукнула Шеола по спине и подняла голову.

— Нет, пожалуй, не отпускай! Держи меня крепче!

Шеол со смехом перекинул ее на грудь.

— Ты уж определись, женщина. Отпустить тебя или держать?

— Если ты меня отпустишь, я его… я его… убью! — прошипела Элизабет, не спуская глаз со златовласого эльфа, скромно стоящего в стороне и всем своим видом выражающего раскаяние и вину.

— Э нет, — хохотнул Шеол, опуская ее на землю. — Сами разбирайтесь.

— Элиза, возьми! — Шайсс с невинным выражением лица протянул ей скалку. — Мак сказал, что ты била папу, потому что любишь. А второго папу ты тоже ведь любишь?

Шеол расхохотался.

— Только по голове не бей, она у него и без того слабая.

Элиза взяла скалку и вдруг поняла, что давно простила Эриндриэля и больше не злится. Ну как можно обижаться на этих двоих? Разве можно не простить этого желанного и любимого мужчину? Если она хочет жить в мире и гармонии, ей придется принимать их такими, какие они есть. Ведь они приняли ее, простили за ее неуместное любопытство, за неподчинение, за те проблемы, что она создала своим поступком. Шеол ни словом ни взглядом не попрекнул ее…

Нет, она не злится. Но ведь Эриндриэль об этом не знает! А значит, можно немного покапризничать! Губы сами растянулись в улыбке.

— Шайсс, беги на кухню и попроси теплого молока для щенка. Ты уже придумал ему имя? — обратилась она к нагу, старательно не глядя в сторону огорченного Эриндриэля.

— Черныш? — неуверенно спросил мальчишка, поглаживая щенка за ухом.

— Ну что это за кличка для бойцового пса? — не согласился Шеол.

Орк присел и осторожно отобрал у сына кутенка, поднял на уровень лица, внимательно осмотрел со всех сторон, пощекотал розовое пузико.

— Это вообще девочка.

— Назови ее Дри, — коварно предложила Элиза и невинно похлопала глазками, когда Шеол бросил на нее предостерегающий взгляд. — А что? Ведь настоящее имя твоего брата Эриндриэль, а не Дри? Зато я теперь точно не забуду, как звать песика.

— Папа, можно?

— Ты меня совсем не любишь? — со вздохом произнес глубокий красивый голос.

Эриндриэль подошел неслышно, потрепал Шайсса по рыжим волосам, обнял.

Элиза повертела головой и обратилась к Шеолу:

— Мне показалось или кто-то что-то сказал?

Орк сочувственно хлопнул Эриндриэля по плечу и, прихватив Шайсса, удалился в сторону большого шатра, возле которого суетились зомбички.

— Элиза, пожалуйста, не убивай папу, — совершенно серьезно произнес наг, прежде чем заскользил вслед за ханом.

Элизабет посмотрела на аргумент в своей руке и почувствовала себя как-то глупо.

— На, подержи, — сунула она скалку Эриндриэлю.

— Предлагаешь мне самому себя наказать? — грустно улыбнулся эльф.

— Я бы на это посмотрела, — буркнула Элиза, исподлобья любуясь мужем.

В жизни он оказался еще красивее, чем на картинках. И такой несчастный… Но она совершенно не знала, как себя с ним вести, о чем говорить. Это оказалось таким непохожим на мечты…

Они стояли напротив друг друга и молчали.

— Ласточка, прости меня! — первым не выдержал Эриндриэль. — Я виноват, но дай мне шанс все исправить.

— Исправляй.

Элиза наконец решилась посмотреть ему в глаза. Богиня, как же это оказалось тяжело. Она моментально забыла все слова, которые приготовила для этого несносного обманщика. В голове стало пусто, осталась только одна мысль: каковы на вкус эти идеальные губы, столь же искусны, как у шамана по имени Дри? Хотелось развязать черную ленту, стягивающую золотой водопад волос в низкий хвост, и зарыться в них пальцами, хотелось прижаться к груди, почувствовать тепло объятий. Да еще Эриндриэль смотрел так, что она ощущала его желание каждой клеточкой кожи. Ну как можно выглядеть виноватым и одновременно таким соблазнительным?