Владимир Ленский - Пророчество Двух Лун

Слышно было, как в ночи шумит большой город. Повсюду горели разноцветные фонари. На всех перекрестках пылали костры, вокруг которых плясали люди. Их темные фигурки выделялись на фоне пламени. Черное небо успокоительно нависало над городом; сегодня оно казалось ближе, чем обычно.

Две луны еще не взошли. В небесах было пустынно. Свет звезд был неразличим из города, залитого праздничными огнями.

На площадях уже начали играть музыканты. Доносились разрозненные звуки – отсюда арфы, оттуда – флейты, еще откуда-то – виола и женский голос. Кто-то тряс бубном и, подпевая себе, плясал на крыше собственного дома. Город готовился встретить новый праздник.

Во дворе пленников ждала телега без бортов. Старая терпеливая лошадь была впряжена в нее. Стражники подтолкнули связанных к телеге.

– Забирайтесь.

Они кое-как поднялись наверх, уселись. Их ткнули копьем, попав Гальену в бок, а Аббане по ногам:

– Поднимайтесь. Нечего рассиживаться. Вы должны стоять.

Они встали, прислонились друг к другу.

Один из стражников взял лошадь под уздцы и повел ее из ворот дворца. Другой шагал сзади с маленьким барабаном, висящим на шее. Он равномерно ударял в барабан кончиками пальцев. Звук получался гулкий и зловещий.

Телега с осужденными и стражники медленно двигались по улицам, среди пестрых светильников. Цветы, вплетенные в гирлянды, благоухали над головами. Десятки, сотни гирлянд были протянуты от дома к дому, через улицы.

Праздник набирал силу. Пляшущие возле костров то и дело подбегали к бочкам, чтобы налить себе вина. Какие-то юноши и девушки, раздевшись, забирались на сами бочки, натертые маслом, и, балансируя там, пытались поцеловаться, не прикасаясь друг к другу руками. Их ноги разъезжались на скользкой поверхности, и они сползали вниз под общий хохот.

Маленькая процессия свернула за угол, и внезапно осужденные очутились в совершенно ином мире: казалось, некое волшебство в единый миг перенесло их за десятки дневных переходов от столицы, далеко в горы. Кругом высились неприступные скалы, небо сияло ослепительно ярко, а огромные луны находились совсем близко: стоило только поднять руку – и можно было коснуться их.

Ощущение чуда длилось несколько секунд; потом Гальен понял, что они на площади, где началось представление. Стражники остановились, чтобы поглазеть хотя бы на кусочек спектакля.

Глаза Аббаны разгорелись, она смотрела на происходящее с восторгом. А Гальен едва сдерживал слезы. В эти минуты ему безумно жаль было расставаться с миром, где существуют и скалы, и звезды, и полуобнаженные танцовщицы… Может быть, танцовщиц они сегодня еще и встретят, но эти нарисованные скалы – последние в его жизни.

Впереди, возле самого фонтана, высились две величественные фигуры. Одна – в радужных одеяниях теплых тонов, вторая – в темно-фиолетовом плаще до самой земли. Оба были вооружены, каждый под стать своей натуре. У того, что был в радужном, меч был похож на живой язык пламени, а у того, что в темном, в руках тускло светился волнистый клинок.

И только если найти в себе волю и оторвать взор от двух великолепных рыцарей, можно было заметить, что имелась здесь и третья фигура, прижавшаяся к нарисованным скалам. Закутанная в серое, она оставалась пока неподвижной и безмолвной.

Начала радужная фигура. Ее громкий голос разнесся над площадью:

– Приветствую тебя, рыцарь Ночи.

Фигура в лиловом отозвалась:

– Почту за честь убить тебя, рыцарь Солнца!

– Не будет битвы, рыцарь Ночи… – ответил рыцарь Солнца.

И в этот миг вступила музыка: тонкий голосок флейты-ребенка. Как будто жаловалась вдали маленькая девочка. Вперед вышла танцовщица с желтыми волосами. Она была почти совершенно обнажена, простая лента обвязывала ее лоб, короткая прозрачная туника едва прикрывала ее гибкое тело. Флейта, прижатая к ее губам, тихонько плакала. Медленно она шла по площади, поднявшись на кончики пальцев.

На миг танцовщица встретилась взглядом с Гальеном, с Аббаной. Ни узнавания, ни торжества, ни теплого сочувствия – ничего не было в ее пустом взгляде. Аббана вздрогнула, по ее лицу пробежала тень: ей показалось вдруг, что она узнает эту девушку… какой-то призрак из. прошлого…

Но затем черты Аббаны разгладились. Все в порядке. Та девушка мертва. Аббана приговорила ее к смерти, и герцог повесил ее. За шпионаж, разумеется. Да, за шпионаж. Желтоволосая насмешница мертва. Ее печальная тень идет с флейтой по ночной площади, среди отвесных скал…