Лоис Макмастер Буджолд: Разделяющий нож: Приманка. Наследие

Лес вокруг продолжал жить своей ночной жизнью: квакали лягушки, стрекотали цикады, жужжали какие-то неведомые насекомые. Иногда раздавался тихий шорох... Более крупные существа могли быть или распуганы шумом лагеря, или, наоборот, привлечены закопанными в стороне помоями; впрочем, Дар Дага не обнаружил боязливых любителей падали внутри стягивающегося кольца дозорных.

Потом – слишком рано – откуда-то справа донесся испуганный крик... Хрип, вопли, звон металла. Лагерь зашевелился. Ну вот, началось!

– Нужно подобраться ближе, – бросил Даг Сауну, скользя вниз по склону, чтобы стрелять наверняка. К тому моменту, когда расстояние сократилось до каких-то двадцати шагов и просвет между деревьями дал возможность целиться, мишени любезно начали подниматься на ноги. Откуда-то издалека по крутой дуге прилетела горящая стрела и вонзилась в одну из палаток; еще немного, и Даг даже сможет увидеть, во что стреляет...

Даг заставил страх и надежду изгладиться из своего разума – вместе с беспокойством об истинной природе того, с чем столкнулся. Перед ним были всего лишь мишени. По одной за раз... вон та... и вон та... а теперь та путаница мечущихся теней...

Даг выпустил еще одну стрелу и был вознагражден далеким стоном. Он понятия не имел, в кого попал, но по крайней мере теперь его жертва будет двигаться медленнее. Даг остановился, чтобы сориентироваться, и с удовлетворением отметил, что стрела Сауна, исчезнувшая в темноте, с громким чавканьем вонзилась в чью-то плоть. Всюду вокруг в лесу были заметны дозорные, пылающие возбуждением; вот-вот они заполнят его поле зрения, как заполняли голову Мари, если воинам не удастся взять себя в руки.

Расстояние в двадцать футов обладало тем преимуществом, что целиться и стрелять с него было удобно; однако имелся и недостаток: тот, в кого вы стреляли, уж слишком быстро добегал до вас...

Даг выругался, когда три или четыре высокие фигуры вынырнули из темноты. Он позволил руке, державшей лук, упасть вдоль тела; правой рукой он выхватил нож. Бросив быстрый взгляд направо, Даг заметил, как Саун вытащил меч, замахнулся и тут обнаружил, что длинным клинком, таким удобным в конном бою, орудовать в лесной чаще несподручно.

– Тут тебе не удастся сносить головы, – бросил Даг через плечо. – Коли, а не руби! – Даг крякнул, согнул руку, к которой крепился лук, и плечом ударил одного из нападавших, заставив того покатиться вниз по склону, и тут же отбил медной чашкой, венчавшей его нож, клинок, возникший словно из ниоткуда. Звон металла указал Дагу направление, и точно направленный удар ногой в пах заставил и этого противника отлететь в сторону. Может быть, эти парни и считали себя разбойниками, только сражались они как крестьяне.

Саун уперся сапогом в грудь того из нападавших, которого проткнул мечом, и вытащил клинок; крик боли захлебнулся в бульканье крови, а извлекаемая сталь издала мерзкий хлюпающий звук. Саун бегом кинулся за Дагом к разбойничьему лагерю. К ним справа и слева, как пикирующие на добычу ястребы, присоединились Рази и Утау.

Оказавшись на поляне, Саун смог снова прибегнуть к своему излюбленному удару с плеча. Результат оказался поразительно кровавым, однако следующей жертве удалось отскочить, а сам Саун не успел закрыться; его противник тут же кинулся на него, размахивая молотом на длинной рукоятке. Гулкий удар, когда молот попал в грудь Сауну, вызвал у Дага мгновенное ощущение тошноты. Он рванулся к разбойнику, обхватил его сзади левой рукой и глубоко вонзил нож. Что-то влажное и горячее оросило руку Дага, и он, повернув клинок, оттолкнул от себя убитого. Саун дергался, лежа на спине; лицо его налилось кровью.

– Утау! Прикрой нас! – крикнул Даг; запыхавшийся Утау кивнул и занял защитную позицию.

Даг опустился на колени рядом с Сауном, отщелкнул замок, удерживавший лук, приподнял голову юноши, а правой рукой стал ощупывать место, куда пришелся удар молота.

Сломанные ребра, судорожное дыхание, редкие неровные удары сердца... Даг позволил своему Дару, который он пригасил, чтобы не слышать боли противников, вернуться в полной мере и устремиться в Сауна. Боль была ужасной. Сначала сердце... Даг сосредоточился. Единение было опасным: что, если соединенные таким образом органы предпочтут разом остановиться, а не забиться ровно... Жжение, ощущение стиснувшей сердце руки были точно такими же, как испытываемые юношей. Ну же, Саун, потанцуй со мной! Сердце затрепетало, запнулось и начало, прихрамывая, биться. Сильнее и ровнее... Теперь легкие. Вдох, второй, третий – грудь начала подниматься, и сердце и легкие заработали в унисон. Да, хорошо, теперь они будут работать сами. Мучительное эхо предсмертных страданий противников Сауна все еще билось в юноше, который не сумел в достаточной мере заблокировать их. Мари предстоит тут еще повозиться...